Дидье Декуэн - Англичанка на велосипеде

Обычно Эмили усаживалась в уголке, скрестив под собой ноги, на узком шерстяном коврике с узором из разноцветных ромбов. Коврик был ее территорией, ее равниной и ее типи — она всюду таскала его за собой.

Джейсон клал на коврик разные мелкие лакомства, чаще всего лакричные конфетки, которые девочка очень любила, так, как он делал бы для кошки.

И Эмили поклевывала угощение, думая о чем-то своем.

Она терпеть не могла фотосеансов с новобрачными либо людьми в форме: невесты были дурны лицом, а молодые военные почти все наглецы; зато она просто обожала, когда позировали пожилые актрисы.

Какие же великолепные были у них наряды! Жар солнца, проникавший в теплицу, резко усиливал исходивший от них запах пыли, резеды, рисовой пудры.

В дни, когда он их фотографировал, Джейсон особенно тщательно работал со светом. По опыту зная, что недоэкспонированный снимок всегда подчеркнет морщины, пушок на верхней губе, поры, угри, вялость кожи, он отдавал предпочтение легкой передержке, заливая теплицу светом, чтобы каждая частица воздуха, словно драже, была покрыта белым налетом.

На пороге студии эти милые старушки останавливались, ослепленные.

Некоторые из них говорили, что, наверное, это и значит «светло, как в раю». Другим же буйное солнечное сияние, многократно умноженное стеклянной крышей, напомнило торжественный вечер открытия театра «Савой», первого в Лондоне, освещенного электричеством; им казалось, что они еще слышат восторженный крик удивления, вырвавшийся одновременно из тысячи грудей, когда в здании вдруг вспыхнули тысяча сто пятьдесят восемь лампочек Суона [37] Джозеф Уилсон Суон (1828–1914) — английский химик и физик, один из изобретателей лампы накаливания. , питавшихся от динамо-машины, которую приводили в действие три паровых агрегата.

В тот вечер, 10 октября 1881 года, давали «Пейшенс» [38] Полное название: «Пейшенс, или Невеста Банторна»; Пейшенс — имя собственное (ошибочно название часто переводится иначе). — комическую оперу Гилберта и Салливана [39] Гилберт и Салливан — театральное сотрудничество Викторианской эпохи либреттиста У. Гилберта (1836–1911) и композитора А. Салливана (1842–1900). В период с 1871 по 1896 г. они создали четырнадцать комических опер. , повествующую о любовных перипетиях молоденькой доярки и влюбленных в нее троих военных и двух поэтов. Несмотря на все достоинства спектакля, престарелые дамы были уверены, что бурная финальная овация объяснялась не в меньшей степени электрическим чудом, чем игрой Леоноры Брэхем [40] Леонора Брэхем (1853–1931) — английская оперная певица. , которая в платьице с воланами и пышных нижних юбках исполняла главную роль, — Леоноре тогда уже стукнуло двадцать восемь, что, по мнению ее товарок, было многовато для юной доярочки, особенно под беспощадным огнем суоновских ламп.

— Надо признать, что мы, актрисы, далеко не добры, — проквохтала Марго Добсон, некогда покорявшая Лондон в «Трагедии Джейн Шор» [41] Пьеса английского драматурга и поэта Николаса Роу (1674–1692). . — Ремесло к этому не располагает. Кстати, заметьте: во всех профессиях есть свои святые, кроме нашей.

Пришло время угоститься пьяной вишней: поднести за хвостик ко рту, округлить губы, подержать ягоду за передними зубами (у Марго Добсон они были крупные и желтоватые), затем слегка потянуть за хвостик, оторвать плод и, наконец, надкусить, наслаждаясь вкусом вина и сладкой мякоти. Совершив этот ритуал, старуха прибавила:

— За единственным исключением — святого Геласия Комедианта, замученного в Гелиополисе той же публикой, что минутой раньше ему рукоплескала [42] Геласий (ум. 297) был актером, исполнявшим вторые роли, как правило, шутовские, в небольших театральных представлениях пародийного характера. Однажды он изображал христианина, принимавшего крещение. В эту минуту на него снизошла благодать, и он уверовал во Христа. Тут же, в театре, Геласий объявил себя христианином. Разъяренная публика вывела актера за стены театра и забила камнями. . Ладно, не будем преуменьшать его заслуг, и все же это случилось в третьем веке. С тех пор больше никто из наших не обрел ореола святости. До чего же хороши у вас вишни, Фланнери, крепость и сладость одновременно — сколько вы их выдерживаете в вине?

Разве не удивительно, что такой одаренный фотограф, как Джейсон Фланнери, предпочел прозябать в уголке, столь отдаленном от лондонской театральной жизни, который служил центром притяжения бывших звезд, некогда составлявших славу английской сцены, а ныне — наиболее рентабельную часть его клиентуры?