Николай Бойков - Африканский капкан

Веня выглядел совсем беспомощным.

— Что случилось, хороший мой?

— Они говорят, что я не имею права работать поваром, потому что контракт подписывал на матроса.

— Кто говорит?

— Все. И повар. И матросы. И старпом тоже.

— Старпом? Ты не ошибся? Ну, ладно. Вернемся по порядку. Обед вчера получился?

— Мне боцман помогал. А салат я сам делал, по маминому рецепту.

— А ужин?

— Пицца готовая была, в коробках. Эти коробки только подогревать надо было в микроволновке. Фрукты помыл и раздал, как сказали.

— Справился? В чем вопрос тогда? Зарплата у повара выше, чем твоя контрактная. Не на много, но выше. В зарплате прав твоих не ущемили. Так какие права нарушили? Молчишь? Иди, ладно, попозже вернемся к этому разговору. Пусть ко мне повар зайдет.

Веня вышел.

Повар пришел так быстро, будто ждал за дверью выхода Вени.

— Вызывали, товарищ капитан?

— Вызывал. Как там на камбузе, в провизионках. Уборку сделали? Продукты разобрали?

— Все сделали, как положено. Помыли. Перебрали. Сложили. Продукты добрые. На десять дней — ешь не хочу. От пуза.

— Вам, кажется, даже понравилось?

— А чем не понравится? Когда есть из чего готовить, так и работать приятно.

— А почему было не так?

— Так хотели экономить, сэкономленные деньги делить.

— Много экономили?

— Много. Половину, я думаю.

— И где эти деньги?

— Известное дело, капитан держал. А теперь, мабудь языком злизав, як та корова. Ото нам хвостом и попало, по вусам. — Вытер, для наглядности, у себя под носом.

— Что, ни с кем не поделился? Все увез? Как же вы отпустили?

— Так он старпому казав, шо деньги у мэни, а мэни — шо у старпома. Ото его душу грец. Дурни мы дурни. Та я ще и выпив, як та курка в супи.

— И что будем делать?

— Ой, дядю, грех. Простите меня, товарищу капитан. Мне дома нельзя появляться, бо за квартиру платить, которую перед рейсом в долг купил. Там теперича жинка моя та двое ее пацанив. А что же я за два месяца заработал — пшик. Мне работать надо, товарищу капитан.

— Весь экипаж соглашался на эту экономию? Или только несколько человек? Остальных в счет не брали?

Повар лишь утвердительно кивнул трижды, в ответ на каждый вопрос. Ситуация стала проясняться.

— Дед был посвящен?

— Ни. Воны з капитаном, тим, шо уихав, не дружкувалы.

— Ясно. Идите. Ничего не обещаю вам. Мне самому надо подумать. Единственно, что обещаю: до завтрашнего утра все решим.

Но решать пришлось раньше. Пришел дед. Сказал озабоченно, что в столовой собрался весь экипаж, ждут капитана. Повод: назначение молодого матроса поваром, в противоречие с его контрактом. Так, может случиться, любого могут кем угодно поставить. А времена теперь изменились. Демократия. Судно в центре Европы работает. Можно за своими правами в любой момент обратиться. Профсоюзы и прочие правозащитники рядом, всегда готовы.

Капитан только спросил у деда:

— Ты о договоренности экономить продукты и делить деньги продуктовые знал?

— Знать не знал, но понимал, что такая экономия есть, а значит и деньги кому— то в карман складываются. Кому-то и деньги не нужны, достаточно бутылку поставить, или лишний раз в каюту капитана на закрытое застолье пригласить, лестно. Идея не хитрая. А человек, как известно, слаб.

— Ладно, пойдем к собранию. Народ ждет.

Два умудренных морскими ситуациями моториста сидели за последним столиком, оглядывали экипаж, собравшийся в столовой команды, и ждали продолжения. Комментировали происходящее, выпендриваясь друг перед другом в зубоскальстве, верный способ спрятаться за расхожую фразу и сохранить собственную независимость. Никому, впрочем, ненужную на борту, где все зависят друг от друга, как известно: «Сейчас капитан придет и все окрасятся. Власть! — Ага, чем дальше в лес, тем третий лишний. — Тиха украинская ночь, но сало лучше перепрятать. — Под лежачий камень всегда успеем. — Под лежачий камень пиво не течет. А пиво по утрам не только вредно, но и полезно. — Умник! Лучше синица в руках, чем утка под кроватью. — Ша! Не плюй в колодец, вылетит — не поймаешь. Капитан идет…».

Капитан прошел между столиками к своему месту. Слава богу, на всех флотах сохранились еще традиции, по которым капитанское место никогда не занимается, даже в его отсутствие, капитанский бинокль на мостике даже уважающий себя лоцман берет только с разрешения капитана, все разговоры смолкают, когда говорит капитан. Хотя, за последним столом прокомментировали: «Улыбайтесь! Шеф любит идиотов. — Крепче за шоферку держись, баран!» — Капитан этого не слышал. Начал с вопроса: