Александр Богатырёв - Ведро незабудок и другие рассказы

Границу мы миновали без труда, доехали до Гагр и первую остановку сделали возле крепости Абаата. Здесь находится древний храм преподобного Ипатия. Начали его строить еще в шестом веке.

Приступили к съемке. Снимаем снаружи — спонсор не спеша входит в кадр. Какой ракурс ни выберем — он тут как тут. Стали снимать внутри, спонсор принялся лобызать иконы. Куда камера, там и он. Мы с оператором переглядываемся: что делать? Ни одного плана без Кузьмича. Видно, так надо. Заказчику не прикажешь: не лезь в кадр! Поехали на Пицунду — древний Питиунт. Здесь находилась древнейшая на всем Кавказе кафедра. Епископ Питиунтский Стратофил был участником Первого Вселенского Собора в Никее. На Пицунде сохранились развалины крепости и кафедральный собор. Первоначально он был назван в честь апостола Андрея Первозванного. В XIX веке после восстановления был переименован в Успенский. Сейчас собор превращен в органный зал. Противники возвращения его Церкви утверждают, что отдыхающие на органных концертах получают «духовную пищу». И будто такого рода духовность важнее: ведь в храмы ходят немногие, а на концерты — отбоя от народа нет. Поди поспорь!

Подъехали мы к этой великой христианской святыне. Вылезает оператор из машины — и камера вываливается из его сумки. Слава Богу, упала не объективом на камни. Но батарея треснула. Все попытки включить ее оказались тщетными. Оператор горюет, спонсор гневно ворчит, я пытаюсь придумать выход из положения. Второй батареи нет. Одной хватает на пять часов. До сих пор нужды в запасной не было.

Дело к вечеру. Надо о ночлеге подумать. Спонсор заявляет, что у него есть спальный мешок. У меня такого мешка нет и спать в мешке не очень хочется. Гостиницы и частный сектор на Пицунде имеются, но спонсор о них не вспоминает. Выясняется, что у оператора на Пицунде живет родственник. Поехали к нему. Родственник-то родственник, да вот только не оператора, а женщины, на которой он много лет отказывается жениться. Поэтому прием был соответственный.

Что было на уме у этого человека, когда он заявился, да не один, а с двумя чудаками, к отцу отвергнутой женщины?!

Я предложил не тратить время, а отправиться к писательнице Наталье Сухининой. У нее на Пицунде дом, и она принимает монахов, священников и знакомый православный люд. Поскольку мы с ней давно знакомы и даже дружны, то меня с сопровождающими лицами в дом пустили. Спонсор стал выяснять, где можно купить хорошее вино. Нам назвали адрес. Мы поехали. Отдегустировали четыре сорта. Спонсор выбрал два. Да еще и коньяку заказал литрушку. Когда услыхал цену, начал торговаться, и не без успеха. Я, надо признаться, удивился такой скаредности. Винодел робко говорил о том, что вино чистейшее, неразбавленное. Наливали из бочки при нас. И цена — соответственна качеству. Но спонсор решительно мотнул головой и отсчитал купюры сообразно своим соображениям. Хозяин пожал плечами, развел руками, но бутылки отнимать не стал и деньги принял. Вернулись к Сухининой. Нас ждал ужин. Спонсор выставил полуторалитровую бутылку красного вина. На десять человек — не густо. Я шепнул, что надо бы еще белого поставить: не все любят красное. Спонсор раздраженно сказал: «Хватит». Тогда я вынул из сумки равновеликую бутылку белого вина и, шепнув спонсору: «Завтра верну», поставил ее на стол.

Наша драматургия не осталась незамеченной. Хозяйкины гости потихоньку покинули трапезную, и мы остались вчетвером. Хозяйка была любезна. Я не очень. Но через некоторое время все же преодолел конфуз и постарался придать нашей трапезе подобие заведенной в этом доме атмосферы ненатужного веселия и взаимной любви. Тем для бесед у нас с Натальей немало. Давно не виделись. Проговорили до двух ночи. Кузьмич с оператором лишь полчаса терпели наше воркование и побрели спать. Утром спонсор первым делом забрал недопитое вино и отнес его в машину.

Вот тут-то бы мне и послать его подальше. Ан нет. Уж больно жалко было смотреть на оператора. Надо было помочь ему найти новую батарею. Вариантов было немного. Ехать в Сухуми и искать специализированный магазин или ремонтную мастерскую. Я извинился перед гостеприимной хозяйкой за внезапное вторжение и исчезновение недопитого вина. Спонсор торжественно вручил ей визитную карточку: «Будете в наших краях, заходите…» Оператор тоже извинился. Мы хором поблагодарили ее и отправились в столицу богоспасаемой Абхазии. Батарею нам удалось починить, но дальнейшие разъезды превратились в череду нескончаемого конфуза. В Драндском монастыре, о котором писал отец Валентин Свенцицкий в своей замечательной книге «Граждане неба», спонсор оживился. В братском корпусе, отгороженном от храма высокой стеной, находится тюрьма. Кузьмич с интересом разглядывал сторожей на вышках, торчавшие из нескольких окон зады кондиционеров — знак того, что в них обитают привилегированные зэки, потом приказал оператору приступить к делу и начал дефилировать на фоне то храма, то узилища. Потом повторилась известная сцена в храме с бесконечным лобызанием икон. Облобызав очередную икону, Кузьмич бросал короткий взгляд: снимает ли его оператор.