Дмитрий Волошин - Беги и помни

– Мне нужно поговорить с пустыней, я хочу внимательно рассмотреть её, ещё раз почувствовать её дыхание. Хочу побороться с ней – и, конечно же, проиграть. Хочу сохранить послевкусие этой гонки. Не разговоры о гелях и километрах, не контроль темпа, а скрип песка на зубах, палящее солнце и выпрыгивающее из груди сердце. Безумную жажду и глоток воды в пересохшее горло. Чувство одиночества среди сотен бегунов и дюны, простирающиеся до горизонта. Вот это я хочу запомнить.

Ну, на самом деле это я сейчас так красиво написал: было время подумать. А тогда Антону я всё объяснил проще – и, спасибо ему, он меня понял. Понял и простил. Он отличный парень! И я бы с удовольствием пробежал с ним ещё не одну гонку.

Непривычно: на старте нас всего 150 человек, а где-то впереди бегут тысяча, и нам предстоит большинство из них обогнать.

Выстрел! Бежим! Сегодня я бегу быстрее обычного – пульс под 160, дышать тяжело, жарко, но я знал, на что иду.

Первые ходоки появились на седьмом километре – люди неспешно гуляют, общаются, разглядывают пейзажи. Благо, формат гонки позволяет финишировать, даже если ты идёшь со скоростью 3,5 километра в час. А я сейчас бегу 11 в час. И столкновение грозит тяжёлыми травмами.

Пока мы, виляя, как маркитантские лодки, несёмся вперед, я догоняю чувака с укулеле – маленькой гитаркой. Он идёт и играет. Как это круто! Подбегаю к нему, перехожу на шаг. Вижу, он оценил.

– Сыграть? – улыбается мне.

– И спеть! – обнимаю его за плечо.

И вот в пустыне звучит «О шан з’элизе»!

– О солей су ля плюи, а миди у а минюи! Я туску ву вуле. О шан з’элизэ! – подпеваю как могу.

Благодарю дядьку и бегу дальше. О, а кто это впереди такой большой и толстый? Да это бежит корова! Чувак надел костюм парнокопытного и гуляет себе с палочками по пескам Сахары. Красавелла!

Дальше ходоков стало меньше, люди уже бегут. 15-й километр.

Пробегаю километр за пять с половиной минут. Пульс за 160. Пока силы есть и поверхность позволяет – я «топлю». Что это впереди… А, наконец-то смогу рассмотреть этих ребят.

Французская группа спортсменов тащит коляску с ребёнком. Эта команда занимается тем, что привлекает внимание к неизлечимой болезни, которая парализует в детском возрасте, – это атаксия телеангиэктазия, или синдром Луи-Бара. Ребёнка зовут Ромен Чевиллард. Ему всего 11 лет. Но, несмотря на это, Ромен – вице-чемпион мира (во как!) 2016 года по соревнованиям на таких колясках.

Я жму им руки на ходу и одобрительно кричу «ю а зэ бест!» . Очень крутые ребята – как они карабкались в горы? Ума не приложу. Мне с ногами, руками и нормальной координацией было непросто, а они с малым и коляской. Позже, пересматривая различные видео, я натыкался на эту группу и видел, что Ромена нет-нет да и брали на руки и несли на спине через валуны и дюны – коляску ведь не везде протащишь.

С ума сойти. Респект, ребята! Ромен, ты герой! Добегаю до второго чек-поинта – 22-й километр. Напиваюсь. Водой. Сегодня Сахара благосклонна: не очень жарко и лёгкий ветерок, нет песка, и бежать относительно легко.

Но после чек-поинта нас запустили в песочницу, и мы, матерясь, поползли по песку. Я хотел скрипа на зубах – и я его получил.

Песка было действительно много. И он был везде, поэтому я шёл пешком. Средний темп упал, меня начали обгонять, я стал психовать и срываться на бег там, где нужно идти. Бег в этой ситуации – как барахтанье в трясине: делает только хуже. И вот я на 28-м километре иду на пульсе 165, ноги забиты, голова кружится, сил нет, и я хочу только одного – упасть и не вставать. Все признаки гипогликемии – недостатка глюкозы в крови. Или, по-простому, сели батарейки. Видимо, не рассчитал я количество гелей…

Остановился, съел внеплановый гель, соляные таблетки и плюхнулся прямо на дюну. Дует лёгкий ветер, песчинки несутся по поверхности. Я, как под гипнозом, смотрю в одну точку на песке. Не знаю, сколько бы я так просидел, если бы не жук.