Себастьян Фолкс - Энглби

— Итак, вы наблюдали за этим молодым человеком, — продолжал Кэннон, — видимо, он был голым… и эта девушка, ваша хорошая знакомая, тоже без одежды. И как далеко он зашел в этом эпизоде с изнасилованием?

— Не знаю. Я не присматривался.

Я почувствовал, как все трое на меня уставились.

— Почему? — просил Кэннон.

— Я смотрел на лицо, хотел убедиться, что с ней все нормально. Сами понимаете, она все же мой друг.

Довольно долго все молчали. Я чувствовал, как постепенно разбаливается голова, но сообщать об этом не стал.

Наконец Пек снова стал расспрашивать насчет этой нашей дружбы. Я бывал у нее? Да, бывал. Часто? Не сказал бы, мы виделись в основном на лекциях. А с ее родителями я знаком? Нет, конечно! О родителях у нас вообще речь не заходит…

Мне уже поднадоело, и я предложил сделать всем чаю. Увы, все отказались.

— Теперь, Майкл, — сказал Пек, — вопрос потруднее. Перечислите все, что вы делали в тот вечер, когда Дженнифер пропала.

Я набрал побольше воздуха и, развернувшись на стуле, оглядел свой стол. Часы во дворике пробили половину шестого. На глаза мне попался мой ежедневник на пружинках.

— Так-так… да, все помню. Я тоже был на той вечеринке. Ее устраивали на Малькольм-стрит.

— Нам известно, где она имела место, — сказал Кэннон.

— А от кого вы узнали про вечеринку? — спросил Пек.

— От Дженнифер, конечно.

— Как она при этом выглядела?

— Как обычно. Прекрасно.

— Но, возможно, вы заметили какую-то озабоченность, тревогу?

— Ничего такого. Джен всегда была в хорошем настроении.

— С кем еще вы там общались?

— Не помню. Особо ни с кем. Я довольно быстро ушел. Вечеринка оказалась не совсем в моем вкусе.

— Можете назвать хоть кого-то из тогдашних своих собеседников?

— Музыка была очень громкой, какие уж тут разговоры. Кажется, перемолвился парой фраз со Стивом, он вроде бы из Корпус-Кристи, не то из Крайст-колледжа. Наверное, с Энн. Она там была?

Снова повисла долгая пауза. Потом Пек спросил:

— Кто-нибудь сможет подтвердить, где вы были в тот вечер?

— По пути на вечеринку я зашел в бар гостиницы «Брэдфорд» выпить стаканчик.

— «Брэдфорд»? Вы туда часто заходите?

— Ну да, постоянно.

— Как зовут бармена?

— Не знаю. Он трансвестит.

— Вы с ним когда-нибудь разговаривали?

— Только по поводу заказа.

— Постоянно заходите и никогда не разговаривали с барменом?

— Нет, я… вообще-то нет.

— Где вы находились между часом и двумя ночи?

— В постели.

— Есть свидетели?

— В постели я был один, вы ведь об этом? Вернулся в двенадцать пятнадцать. Позвонил в сторожку привратника. Он должен помнить, что впустил меня.

— А когда же вы ушли с вечеринки?

— Около двенадцати, наверное.

— Получается, вы там пробыли достаточно долго.

— Нет. Видите ли, я сильно припозднился, еще и в паб заходил. Я действительно быстро слинял с этой вечеринки.

Паузы возникали все чаще и делались все напряженней. Слишком много тел, униформы, слишком много кубометров полиции для моей комнатушки.

Кэннон снова щелкнул «Ронсоном», зажег сигарету. Четвертую, между прочим, а мне не предложил ни одной. Я бы, конечно, отказался, еще подумают, что я нервничаю.

— У вас есть девушка, мистер Энглби? — это спросил Кэннон.

— Была. Дженнифер.

— Я думал, она девушка Робина Уилсона.

— Это смотря в каком смысле.

Кэннон хотел еще что-то сказать, но Пек остановил его жестом. Повисла вязкая тишина.

Ее прервал Пек, очень ласковым голосом:

— Майкл, вы ничего от нас не скрываете? Учтите, мы со многими уже разговаривали.

Я промолчал.

— Дома у вас девушки бывали?

— Бывали. Но ничего серьезного.

— Понимаете, некоторые считают, что вы предпочитаете парней.

Я засмеялся. Такое облегчение! Почти минуту хохотал. И заметил, как они переглядываются и делают друг другу знаки, что все, хватит.

— Ну ладно, — сказал Пек. — Не забывайте, Майкл, что мы разыскиваем прелестную девушку, которую все очень любили. Если что-то вспомните, любую мелочь, что-то, что, возможно, облегчит поиск, позвоните по этому номеру, — он вручил мне визитную карточку.

— Да, если что-то вспомните , — добавил Кэннон. — Вдруг захочется поделиться. Иной раз тяжело держать все в себе.

— У нас с вами одна задача, — сказал Пек. — Мы все хотим, чтобы Дженнифер нашлась. И делаем все, что в наших силах.

— Разумеется.

Хотел добавить: «А теперь прошу меня извинить». Эту фразу говорят все подозреваемые в любом детективе, хоть в книге, хоть на экране, хоть на сцене. Закон жанра. Без этого никак.