Виталий Бабич - Семь историй о любви и катарсисе

Абсолютно счастливые люди молча идут вперёд, улыбаясь друг другу. Затем они шутят. Строят планы на будущее. И при этом говорят больше о духовных ценностях, чем о материальных.

А вот и о поэзии заговорили. Жаннет узнаёт, что Антон пишет стихи и прозу. В итоге, Антон решает прочитать любимой один свой «профилактический» стих о любви, источником вдохновения которого стала (кстати, ещё в студенческие годы) не какая-нибудь прекрасная незнакомка, а одна из тем его журналистского расследования.

— «Продукт любви» — называет он заголовок стихотворения и читает:

Жаннет воодушевлённо хлопает и просит Антона прочитать ещё что-нибудь.

Скромный поэт соглашается и решает продолжить сатирическую тематику:

— «О полётах». Стихосотворение, написанное бессонной ночью:

— Бесподобно! Браво! — восхищается Жаннет и целует поэта в щёку, — Да ты у меня просто гений. Почему до сих пор мир о тебе не знает?

— Хэ… Мир, наверное, слишком увлёкся всякими там бизнес-планами, супертехнологиями, сверхскоростями и т. д. и т. п.

— Тебе необходимо издаваться!

— Уже есть пару проб.

— Отлично! И много у тебя стихосотворений и прозы?

— Не считал никогда, — задумывается Антон и шутит. — Ибо я мечтал написать в жизни всего один единственный стих, где было бы сказано всё-всё-всё-всё-всё обо всём-всём-всём-всём.

— О-о-о! Этого до сих пор никто не смог сделать.

— А ты своих стихов не помнишь?

— Помню только отдельные наблюдения из путевых заметок.

— И много у тебя заметок?

— Не считала никогда, — копирует Жаннет манеру Антона. — Ибо я тоже мечтала написать в жизни всего одну единственную строку, где было бы сказано всё-всё-всё-всё-всё обо всём-всём-всём-всём.

— О-о-о! Этого тем более до сих пор никто не смог сделать…

За таким насыщенным общением время бежит незаметно. Да его просто нет тут… Нет, пока не приходит лёгкая усталость. А вместе с ней — и мысли о насущном.

Вот Жаннет забегает вперёд и поворачивается к Антону.

— Вспомнила! До отъезда в Брест надо обязательно пообщаться с одним хорошим человеком в Минске. А что, если прямо сейчас!?

— Запросто. А куда надо идти?

— Сейчас я ему позвоню и выясним.

Она достаёт мобильный телефон и поясняет, набирая номер:

— Это главный редактор журнала «Новая Эпоха» и бывший ученик моего духовного учителя .

Брест, областное управление КГБ. 4 июля

В кабинете полковника Кольцова проходит экстренное совещание. Докладывает майор из оперативно-разведывательного отдела:

— Информация о том, что мальчик находится в брестской школе-интернате каким-то образом всё же просочилась, и пока только в интернет. Далее, мы выяснили, что некто Мигель, имеющий травму головы и сильное общефункциональное расстройство организма, первого июля сбежал из польской сельской больницы, куда его определили после происшествия в вагоне поезда, и каким-то способом добрался до Варшавы. Оттуда на самолёте отправился в Вашингтон. И последнее: билеты на поезд «Берлин-Брест», убывший с места отправления 28 июня, были заказаны на его имя из Гамбурга. То есть, лабораторию целесообразно искать в этих городах.

— Верно мыслишь, Сергей Иванович, — обобщает Кольцов. — Будем работать в этом направлении. А теперь капитан Медынцев ознакомит нас с общими аспектами операции по обезвреживанию потенциальных охотников за мальчиком.

Медынцев встаёт, подчёркивая важность своего сообщения, и начинает:

— Коллеги, мы не сразу с товарищем полковником решились на такую рискованную операцию, но поразмыслив, сочли её целесообразной, так как риск можно свести до минимума. А тот факт, что информация о местонахождении мальчика уже есть в интернете, только подтверждает преимущество нашего плана. Другой важный плюс — школа-интернат находится на окраине Бреста, что облегчает для нас (и делает менее безопасным для жителей города) процесс проведения операции. Итак, связь данного происшествия с подрывной деятельностью американских спецслужб очевидна. Поэтому мальчик остаётся ненужным свидетелем, которого они, скорее всего, будут пытаться ликвидировать. Макса будем использовать в качестве приманки для охотников. Перевозить его в другое место, нецелесообразно. Охотникам это может показаться подозрительным. Ведь вполне возможно, что за интернатом уже ведётся наблюдение. И на тот случай, если агенты спецслужб его ещё не установили, мы в интернет запустили утку по поводу того, что мальчик остается жить и учиться в этой школе-интернате. У меня всё.