Денис Горелов - Игра в пустяки, или «Золото Маккены» и еще 97 советских фильмов иностранного проката

Франция, 1977. L’Animal. Реж. Клод Зиди. В ролях Жан-Поль Бельмондо, Рэкел Уэлч, Джейн Биркин в роли себя, Клод Шаброль в роли себя. Прокат в СССР – 1980 (41,3 млн чел.)

Каскадер Майк Гоше – скотина (точный перевод названия L’Animal). С ним не хотят работать партнерши (даже невеста-американка), потому что на дублях он скучает и шалит, а кончается все реанимацией и костылями, на которых ему прыгать весело, а ей нет. Зато он одно лицо с американским суперстаром нетрадиционных увлечений, и страховать это чудо заморское больше некому.

«О, они убили его!» «Нет! Я еще не успел докурить свою последнюю сигарету», – напишут в бельмондовском некрологе и высекут на могильном камне.

В своей арлекинаде на «Скотине» он перепрыгнул все мыслимые пределы – к чему и стремился предыдущие 44 года.

В берете презервативом вывалил язык и закатил глазки дебила.

Надушился, напудрился, напомадился, сложил кудри в сеточку и выдал самого томного педика мирового экрана, что во Франции уже тогда было моветоном, ибо нечего ржать над чужим счастьем.

Взбил мохнатую грудь Кинг-Конга и совершенно раскурочил торговый зал.

В небе над Парижем расстегнул подружке комбинезон и засунул в нее руку по локоть.

Нет, так, конечно, мог и Челентано – но Челентано ж обезьяна и есть, чистый l’animal – а Жан-Поль и здесь сберег осанку джентльмена и даже в плаще графа Дракулы с алым подбоем.

Он в этот цирк еще и политики подпустил – чего мы, по серости своей, не заметили. Gauche по-французски – «левый». Веселый, находчивый, нищий, спортивный левак уводил у заведомо правого графа секси-американку и вдувал ей, представьте, в синем небе на глазах миллионов. Каков пассаж. Притом, что с фильма «Миллион лет до нашей эры» мисс Уэлч стала эмблемным секс-символом США 70-х, и покрыть ее в воздухе над Парижем для француза было очень далеко идущим обобщением.

Аллонзанфан, как говорится, де ля патри.

Мы б тогда, в советский период истории, очень-очень одобрили, если б только знали французский.

Мы его и сейчас не знаем, но одобряем всей душой.

Игрушечная какая-то нация.

Замки, златовласки, тапки «чешки», хоккей. Трактир «У чаши». Пиво «Козел» и «Гусь». Пистолет «Шкода».

Имена с уменьшительным суффиксом: Холечек— Ондржичек – Травничек – Гурвинек.

Кнедлики какие-то.

Престарелые чешки вспоминают, как в 68-м ходили русским танкистам попу показывать. Чтоб им стыдно было. Ладно б сейчас, а то 50 лет назад студентками.

Стыдно до сих пор. Напали, нехристи, на песочницу и все куличики разломали.

Чехословакия, 1964. Limonadovy Joe aneb Konska opera.Реж. Олдржих Липский. В ролях Карел Фиала, Квета Фиалова, Милош Копецкий. Прокат в СССР – 1965 (24,4 млн чел.)

Белый рыцарь в белых одеждах нисходит с гор в гнездо разврата. Белый рыцарь в белой шляпе сшибает влет муху и велит опойным грешникам пить эликсир меткости – лимонад «Колалока». Грешники упорствуют в ереси, привязывают его к кактусу, поливают из кофейника и нахлобучивают сверху белую шляпу с разбитыми в нее яйцами. Пришелец не гневается, а находит на грешниках родимое пятно размером с мексиканский доллар, свидетельствующее, что се братья его, унесенные во младенчестве злым ураганом Вирсавия. И устанавливает на Диком Западе вечное колалоковое перемирие с чешским акцентом. И играет его актер по имени Фиала.

Обращение заезжего бойца в странствующего миссионера, который пьет ситро и видит брата в каждом встречном сукином сыне, – довольно ловкий ход, доводящий примитивную ветхозаветную идеологию правестерна до самого «и-го-го». В остальном пародия на Дальний Запад сродни старому детсадовскому анекдоту, который 30 лет спустя приносит из школы ребенок, пересказывает, невзирая на протесты родни, да еще забывает коронную финальную фразу. Мальчиковый жанр (до фильма 1940 года «Техас» все вестерны снимались на В-студиях за три цента в одной декорации) столь открыт подражанию, что без картонных шляп и бумажных стаканчиков не обходился ни один школьный «огонек», вожатский концерт и телевизионный бенефис. Шрифт Rosewood, ранчо Дохлого Бизона, с ошибкой написанное слово wiski и имя Джек Большая Собака стали такими же атрибутами детства, как пластилин и кружок «Соломка». Смотреть на все это во взрослом кино – большой ностальгический неудобняк; впрочем, кто сказал, что чешское кино взрослое?

Проезд по стойке стаканов и хулиганов, состреливание с обидчика штанов, выдергивание из кобуры банана и рифмы «гроб – в лоб», «в баре – в угаре» сделали бы честь капустнику отряда «Бригантина»; хотя фразу «Сегодня же ночью твоя красотка станет жертвой моих порочных наклонностей» вычеркнула бы из сценария старшая вожатая.