Валерий Лаврусь - Очень Крайний Север

Книг «про геологов» — в советской библиотеке числилось по формулярам немало, но вот просто так их было не взять. Нужно было ждать — настойчиво, страстно — когда их «вернут». Иногда, впрочем, и возвращали — было дело. И тогда можно было на неделю стать счастливым обладателем заветно-потёртой книжицы. Но порой — так просто «заигрывали»: проще было заплатить штраф в десятикратном размере от номинала издания.

Но главное — соцреализм и на страницах «геологических» шедевров расцветал языками трескучего костра из сосновых веток и бил фонтаном каждой новой нефтяной скважины. А потому — неизменные приближения, схематизм, избегание острых углов, плакатность, конъюнктура… и всё остальное, сему соответствующее.

…Пришли новые времена. Теперь пишут о гламурных дамах с платиновой кредиткой, о бандюках, да всякого рода чиновниках-главнюках. Из оставшихся трудовых профессий, удостоенных внимания литераторов: брокер, дилер, маклер и киллер. Но все лирические герои, почему-то, в перерывах между краткими (но также лирическими) отступлениями — лишь усердно наваривают бабло и метелят конкурентов да завистников. Где здесь место скромным работягам-геологам? Риторический вопрос…

Вот именно поэтому книга Валерия Лавруся «ОЧЕНЬ КРАЙНИЙ СЕВЕР» — не может не привлечь внимания. Да даже за одну только выбранную в наши непростые годины тему! А когда начинаешь знакомиться с текстом ближе — понимаешь, что данный литературный труд являет собой своеобразную веху в современной словесности. Да, да — именно так: здесь не преувеличение, а простая констатация фактов.

Во-первых, читатель не найдёт здесь столь привычного постмодернизма, от которого уже три десятилетия просто негде спрятаться. Стёб, кривляния, ёрничания по поводу и без — это всё не к Лаврусю. При том, что и классических юмора, иронии, а порой — и к месту употреблённого сарказма хватает. Но без передёргиваний. Всё к месту и по делу.

« Размером северный комар не вышел — мелковат. Врут, когда говорят, что он не помещается в зажатой ладони: и с одной стороны торчат ноги, с другой — „клюв“. Врут! » Кстати, трудно здесь не удержаться, чтобы сходу, с разбега в карьер, не перейти к «во-вторых».

Во-вторых, автор не просто обличает «тех, кто врёт», но и сам всеми силами старается этого не делать. Что сегодня — довольно редкое явление в литературе: обычно трудно удержаться не ввернуть «для красного словца» какой-либо назидательный вымысел. А у Валерия Лавруся «не врать» — получается довольно убедительно. Во всяком случае, в мире Севера, беспристрастно вырисовываемом им, как-то само собой складывается постулат апокрифического Евангелия от Филиппа: «И хорошие — не хороши, и плохие — не плохи… поэтому каждый будет разорван в основе своей от начала». Это и есть Северная Ойкумена героев Лавруся. Реальные, невыдуманные герои: со своими радостями и недостатками, плюсами и минусами, грехами и добродетелями, талантами и несовершенствами…

Апокрифический (не признанный большинством) мир, непризнанные — нигде более — принципы общественного общежития… Коммунистическая идеология (да и не только она) тщетно пыталась внедрить в широкое народное сознание девиз: «Человек — человеку друг, товарищ и брат». Получалось как-то «не очень»: криво и натянуто, чуть что — сбивающееся на киплинговский Закон джунглей: «Каждый — сам за себя». А здесь — никакой наносной лозунговости: Крайний Север, суровый край; по-своему красивое, но изначально враждебное природное окружение (« Север показался… жёстким, негостеприимным, даже жестоким »).

А главное: чуть расслабишься — замёрзнешь, сожрёт медведь, потонешь под весенним коварным льдом, закусают до полного «абзаца» комары. На худой конец, тихо-мирно усопнешь от голода, заблудившись в тайге. Тут без коллективизма — просто никак! На Крайнем Севере — выживает лишь дружный, сплочённый в нескончаемом преодолении трудностей коллектив. Закоренелые индивидуалисты — в лучшем случае лежат на незатейливых северных погостах, выполненных в духе тундрового минимализма. В худшем — догрызаются в лесных дебрях голодным зверьём, или докисают в мутной жиже безымянного болота. Обо всём об этом — о благе коллективизма, а не об ужасах индивидуализма — и рассказывается в книге Лавруся: ярко, насыщенно… но без искусственных прикрас!

Данное произведение можно рассматривать и как психологическую повесть, с держащим в напряжении сюжетом. И как культпросвет: для тех, кто слабо себе представляет — что такое жизнь на Русских Северáх. И как жизнеутверждающую драму про современное российское житьё-бытьё. Точнее, про самые его истоки — ведь большинство событий книги происходят в промежутке между концом 80-х и началом «нулевых» годов. (Впрочем, последняя часть, как некая кульминация повествования, относится уже совсем к недавнему 2014 году).