Наталья Богатырёва - Из породы огненных псов

Тамара Ивановна закрыла дверь в ванную так плотно, как сумела, для крепости связав между собой ручки толстой верёвкой. Ей показалось, что такой препон маленькая собака не преодолеет. Однако способности этого чёртика, учуявшего близкую свежую съедобную плоть, были явно недооценены. Жулька ринулась на дверь ванной, как на бастион. Не обращая внимания на запретительные команды хозяйки, которая периодически вставала с постели и отшвыривала её шваброй от двери, собака методично предпринимала попытки тарана входа в ванную. Измученная такой весёленькой ночкой старушка под утро изнемогла и заснула. А Жулька продолжала свою долбёжку до тех пор, пока ослабшая и свалившаяся верёвка не открыла доступа к вожделенному съестному.

Сожрала собачка столько, сколько смогла. От места оргии отползала на набитом пузе. А спустя час её стало выворачивать от переедания. Тетя Тома едва успела скатать половики, чтобы фонтанирующая обжора не уделала их до полной непригодности. Жульке было настолько плохо, что всерьёз стоял вопрос о визите ветеринара. К счастью до профессиональных промываний желудка дело не дошло, но двое последующих суток собака не то что не притрагивалась к еде — даже голову в сторону своей миски не поворачивала. И хотя интереса к мясу всё же не потеряла, на всю жизнь стала умеренной в пище и брала её только по хозяйской команде.

…Ох как много уроков жизни в человеческом обществе было преподано Жульке в первые месяцы её пребывания у Тамары Ивановны! К чести воспитателей и воспитанницы, большинство из них были усвоены быстро и крепко. К порогу своих главных университетов она подошла, вооружённая солидным арсеналом навыков, которые полагается иметь каждому приличному собачьему подростку.

Мне, послевоенному ребёнку, глубоко прочувствовавшему отголоски фронта, (мама о многочисленных наших воевавших родственниках так и говорила: были на фронте, пришли с фронта), запали в душу рассказы о том, как собаки-санитары выносили из-под пуль раненых бойцов, а псы-подрывники бесстрашно погибали вместе с взлетавшими на воздух вражескими орудиями и танками.

Но в моей личной мирной жизни ничего похожего не происходило. И я был потрясен, когда спустя многие годы ты, мой воспитанник, продемонстрировал всю глубину собачьей преданности и готовности прийти на помощь своему хозяину.

Дело было на излёте зимы. Тебе тогда еще не исполнилось и девяти месяцев. Мы с тобой катались на лыжах в лесопарке за рекой. Я уже приучил тебя к снежному извозу, надевая шлейку и давая возможность протащить меня по лыжне в этой упряжи сотню-другую метров. Всё шло хорошо, но мартовское солнце уже начинало клониться к горизонту. Пора было поспешать, заканчивая прогулку. И вдруг правая лыжина предательски зарылась в снег: обломился носок. В парке снега по колено, а до дома не меньше трёх километров, на реке километровой ширины — весенние подталины да промоины. Пешком нигде не пройти. А у меня на руках пёс-подросток. Как быть?

Я закрепил на сломанном носке варежку, подозвал тебя:

— Видишь, у нас авария? Ты должен мне помочь. Я тебя сейчас одену в ремешки, и ты тихонечко меня потянешь. Я тебе палками помогу…

Клянусь, ты понял всё до слова. Присмирел, спокойно впрягся в свою шлейку и осторожненько, как больного¸ потащил меня, упираясь и кряхтя, по раскисшей весенней лыжне, через парк и вздувшуюся реку.

Я видел, как тебе тяжело, но ты тащил и тащил. И мы достигли своего берега, где я смог уже снять лыжи и дойти по прикатанному шоссе до дома.

…Никогда мне не забыть этого собачьего геройства, как и тебя, которого нет больше со мной…

В высшей собачьей школе были закреплены и развиты до совершенства детские Жулькины уроки дисциплины и послушания. По окончании своих дрессировочных университетов, пусть даже с углублённым изучением приёмов нападения и отражения атаки, Жулька и вовсе сделалась настолько управляемой, что диву давалась не только тётя Тома со своим юным совладельцем, но и виды видавшие тренеры. Кровь древнейшего собачьего рода, многовекового верного спутника пастухов и охотников, помогла оформить из Жульки собаку-солдата. Она стала настоящим служивым профессионалом, способным и к беспрекословному выполнению заданий, и к умению в нужный момент проявить собственную инициативу. Собака так быстро схватывала и усваивала команды и навыки, что, казалось, следует им не инстинктивно, а с полным пониманием смысла совершаемых действий.