Сергей Шустов - Бах

В четвертых, наконец, зададимся вопросом — а есть ли поэзия, есть ли самое искусство в этих словах? Не являются ли они сугубо утилитарными? То есть — предназначенными для лютеранской службы (и связанных с нею задач), а не для услады уха меломана или ценителя поэзии? Тем более — современного меломана и ценителя.

С другой стороны, вопрос, с которого мы начали главу, весьма прост. Ведь на него можно легко ответить — и оставить его в покое: изучите тексты, постарайтесь понять их смысл и тогда сама музыка станет вам понятнее. Что тут сложного?

Опасность, на мой взгляд, таится тут вот где. Ведь мы уже знаем, что, только исходя из «смыслового анализа текстов» кантат и Страстей в свое время этим величайшим творениям Баха уже был вынесен исторический вердикт у нас на родине — не исполнять! Раз они религиозные! Найти записи Кантат и Пассионов в сталинско-брежневские времена было почти невозможно. Музыке самой идеологический ярлык приклеить сложно — она «разночитаема». Зато слову сам Бог велел! И, да простят мне тут невольные каламбуры, не появится ли снова у кого-нибудь желание, указывая на религиозные тексты, ввести какие-нибудь очередные запреты и ограничения?

Вот пример. Цитирую статью музыковеда П. С-й: «Особенность музыки Баха в том, что она всегда исходила из текста, была связана с языком. Поэтому, чтобы понять эту музыку, надо знать и понимать слова, на которые она написана. Мы, например, не сможем адекватно воспринять „Страсти по Матфею“, не зная текстов арий. Без этого „Страсти по Матфею“ будут представлять для нас только три часа красивой музыки»… Думаю, что можно все-таки поспорить с этим, казалось бы, на первый взгляд бесспорным положением. И вот почему:

1. Далеко не вся музыка Баха связана со словом. Понятно, что автор приведенной цитаты касается здесь только кантат и Пассионов.

2. Прекрасные рассуждения автора приводят нас к значительному сужению круга — не знатоков!, но ценителей музыки. Кто станет объяснять простому слушателю евангелические тексты, да еще и написанные на немецком языке? Дело благородное. Но оно требует, по крайней мере, 3 условий:

а. Наличия желания у самого простого слушателя, чтобы кто-то ему объяснил (пояснил) тексты и их связь с музыкой, т.е. наличие интерпретатора (это уже 4-е звено в цепочке: автор — исполнитель — интерпретатор текстов — слушатель). Итак, назовем это МОТИВАЦИЕЙ.

б. Наличия под рукой этого самого опытного интерпретатора (или книг, в которых все пояснено). Назовем это МЕССИЕЙ.

в. Наличие твердой уверенности в истинности того самого ПОЛОЖЕНИЯ (которое, увы, никем еще не доказано!), что только зная смыслы создания, авторские замыслы, скрытые «в языке, в слове», мы сможем ПОНЯТЬ саму музыку. Что, собственно, означает — ПОНЯТЬ!? (назовем это ИСТИНОЙ).

Итак, следуя за рассуждениями автора, мы должны придти к выводу, что те люди, которые не знают или не понимают текстов Кантат и Страстей, «не понимают» и баховской музыки. Тогда следует признать, что 90% (если не больше) поклонников этой музыки, получающей от нее неизъяснимое (и необъяснимое СЛОВОМ!) наслаждение пребывают в невежестве и не постигают чего-то очень важного. Что доступно только избранным.

Допустим, что все это именно так.

Но — зададимся вполне уместным следующим вопросом: не таится ли опасность в такой нашей знательности, осведомленности и в стремлении к достижению ее? Не отпугнем ли мы простого слушателя (вновь и вновь я повторяю этот «термин»), так как именно обычный человек — студент, врач, учитель, кочегар, водитель маршрутки (я знаю и таких!!!), не специалист и не профессионал является «подлинным массовым слушателем» Баха! Хотят ли они от нас, «профессионалов», столь серьезной работы» с текстами и смыслами»? И где, собственно, должна проходить эта работа?

Беда наша в том, что мы разучились говорить о сложном просто. Скорее, мы научились говорить о сложном еще сложнее. И то самое СЛОВО завело нас в дебри музыковедческих конструкций и малопонятных обычному слушателю теорий и гипотез. Достаточно почитать статьи многих уважаемых музыковедов, где уже на третьем предложении обычный человек вздрагивает и испуганно озирается по сторонам… Для кого они написаны?

Итак, слово произнесено — ЦЕЛЬ. Знаем ли мы цели наших усилий по просвещению «непонимающих смыслы баховской музыки» людей? Кто наша целевая группа? Задохнутся ли они без нас? Погибнут ли в своем невежестве и непонимании?

Нет, не погибнут! Никогда СЛОВО и ТЕКСТ не победят саму МУЗЫКУ. Понимание Баха — индивидуально. И порой лучше не искать смыслов в спасительных текстах, чтобы не спугнуть естественные движения ДУШИ навстречу «красивой музыке». Ей достаточно её самой.