Никола Юн - Весь этот мир

Карла тянется к Олли через стол и похлопывает его по руке:

– Ты славный мальчик.

Не глядя на меня, она забирает наши тарелки и уходит в кухню. Я иду за ней, от стыда мои движения неловки.

– Спасибо.

Она вытирает руки о полотенце.

– Я тебя понимаю. Понимаю, почему ты выбралась из дома.

– Я могу умереть, Карла.

Она мочит посудное полотенце, а потом протирает им и без того чистую столешницу.

– Я уехала из Мексики посреди ночи, без ничего. И не надеялась выжить. Многим не удавалось, но я все равно поехала. Оставила отца с матерью и сестру с братом. – Сполоснув полотенце, она продолжает: – Они пытались меня остановить. Говорили, что ради этого не стоит жертвовать жизнью, но я сказала, что это моя жизнь и мне решать, ради чего приносить ее в жертву. Я сказала, что поеду и что я или умру, или буду жить лучше.

Карла снова споласкивает полотенце и выжимает его.

– Я вот что скажу тебе. Когда я оставила свой дом той ночью, я чувствовала себя свободной как никогда. Больше того, за все проведенное здесь время я ни разу не ощущала такой свободы, как в ту ночь.

– И ты об этом не жалела?

– Конечно, жалела. В том путешествии случилось много плохого. А когда мои родители умерли, я не могла поехать на похороны. Роза не знает, откуда она родом. – Карла вздыхает. – Ты не живешь, если тебе не о чем сожалеть.

О чем пожалею я? В моей голове проносятся картинки: мама одна в моей белой комнате, гадает, куда ушли все те, кого она любила. Мама одна в зеленом поле, смотрит на мою могилу, на могилы моих отца и брата. Мама умирает в одиночестве в нашем доме.

Карла касается моей руки, и я безжалостно выбрасываю все эти картинки из головы. Я просто не вынесу таких мыслей. Если буду думать об этом, не смогу жить.

– Может, я и не заболею, – шепотом произношу я.

– Верно, – отвечает Карла, и надежда заражает меня, как вирус.

Вопрос: Как облегчить боль в ушах, вызванную перепадами давления в самолете?

Ответ: Жевать жвачку. А еще целоваться.

Вопрос: Где лучше всего сидеть: у окна, в центре или у прохода?

Ответ: Определенно у окна. Мир являет собой впечатляющее зрелище с высоты десять тысяч метров. Возьмите на заметку: если сядете у окна, вашему спутнику, возможно, придется сидеть бок о бок с чрезвычайно словоохотливым занудой. Поцелуи (с вашим спутником, не с занудой) могут оказаться эффективны и в этой ситуации.

Вопрос: Сколько раз в час воздух в салоне самолета обновляется?

Ответ: Двадцать.

Вопрос: Сколько человек могут уютно устроиться под одним одеялом?

Ответ: Двое. Убедитесь в том, что подлокотник сиденья между вами поднят, и прижмитесь как можно ближе друг к другу, чтобы укрыться по максимуму.

Вопрос: Как получилось, что люди изобрели нечто настолько потрясающее, как самолет, и нечто настолько ужасное, как ядерная бомба?

Ответ: Люди – существа загадочные и парадоксальные.

Вопрос: Попадем ли мы в турбулентность?

Ответ: Да. В жизни каждого должно быть хоть немного турбулентности.

– Я РЕШИЛ, ЧТО БАГАЖНАЯ ЛЕНТА – идеальная метафора жизни, – говорит Олли, стоя на краю неподвижной ленты.

Никто из нас не сдавал вещи в багаж. У меня с собой только маленький рюкзак, в котором лежат зубная щетка, чистое белье, путеводитель по Мауи и книга «Маленький принц». Конечно, я должна была взять ее с собой. Я прочитаю ее еще раз, чтобы увидеть, как поменялся смысл.

– Когда ты это решил? – спрашиваю.

– Только что. – Он сейчас склонен изобретать безумные теории, ждет, пока я попрошу его развить тему.

– Хочешь подумать об этом еще немного, прежде чем попотчевать меня?

Олли качает головой и, спрыгнув вниз, оказывается прямо передо мной.

– Мне бы хотелось приступить к потчеванию прямо сейчас. Пожалуйста.

Я делаю великодушный жест, разрешая ему продолжать.

– Ты рождаешься. Тебя выбрасывают на это безумное устройство под названием жизнь, которое все время ходит по кругу.

– В твоей теории люди – это багаж?

– Да.

– Продолжай.

– Иногда ты падаешь преждевременно. Иногда другие предметы багажа могут серьезно повредить тебя, иногда ты теряешься или тебя забывают, и ты ходишь по кругу бесконечно.

– А как насчет тех, кого забирают?

– Они ведут ничем не примечательную жизнь в каком-нибудь шкафу.

Я открываю и снова закрываю рот несколько раз подряд, не зная, что сказать. Олли воспринимает это как согласие с его теорией.