Виталий Измайлов - Социалистический капитализм

Всё вышесказанное говорит о том, что решающую роль в отмене НЭП сыграло именно стремление «кулаков» и частных фирм (отечественных и зарубежных) обогатиться любыми способами за счёт государства, не считаясь с его тяжёлым положением. После ликвидации НЭП, взятые ими в аренду мелкие предприятия, земля, ряд производств, которые были сданы иностранным компаниям в виде концессий, техника и прочее — вновь возвратились в лоно государства; границы закрылись, а обеспечение страны сельскохозяйственной и животноводческой продукцией было возложено на колхозы. При этом безналичные расчётные счета больше не стали привязывать к наличным деньгам , а в качестве взаиморасчётов между предприятиями начали использовать виртуальный безнал, никак не связанный с наличностью, о чём повествует первая глава. Вместе с тем рубль, из-за свертывания рыночных отношений, вновь стал неконвертируемым для зарубежных государств (о чём также рассказано в первой главе), что не мешало СССР провести индустриализацию страны, а в последующие годы — победить в Великой Отечественной войне, в короткий срок восстановиться из руин, покорить космос и стать сверхдержавой.

Приложениё №3 к первой главе. Смысл облигационных займов в СССР.

Читатель может задать вопрос: если во взаимодействии предприятий применялся «пустой безнал», а не золотая наличность, то зачем же тогда государство производило заём денег у населения путём выпуска и продажи облигаций? Сразу скажем, что облигационные займы никаким образом не участвовали во взаиморасчётах производств; они предназначались для решения проблем только в потребительском секторе, с возвращением в госбюджет «мёртвых» сбережений населения, при сохранении твёрдости рубля. Теперь подробнее. В социалистической системе потребность в облигационных займах возникает вследствие сильной несбалансированности расходной и доходной частей госбюджета. Это явление характерно для тяжёлых времён, когда люди получают зарплаты (пенсии), но из-за свойственной данному времени ненадлежащей государственной внутренней торговли во всех её сферах (включая неразвитость сфер услуг и развлечений), а также из-за того, что многое бесплатно или стоит недорого (о сём — чуть ниже), какая-то часть денег не возвращается обратно, в госбюджет, а остаётся у них в виде личных, «мёртвых» накоплений; при этом государство не в состоянии добыть столько золота, чтобы покрыть им весь «провал» (дефицит) в госбюджете. Таким тяжёлым временем может стать срочная подготовка к войне, война и послевоенная разруха, что именно и случилось в СССР в 1920-40-х годах, когда в условиях громадных индустриальных потребностей, в условиях ведения войны и восстановления после неё — было не до расширения внутренней торговли и не до увеличения золотодобычи. Но как тогда пополнять госбюджет? Далее речь пойдёт только об указанном периоде, самом тяжёлом в истории СССР. Если при конвертируемом до отмены НЭП рубле ещё можно было говорить о том, чтобы валюту, полученную от продажи за границу зерна, драгоценных вещей — конвертировать в рубли и выдавать их в качестве зарплат (но государство в основном тратило её на закупку в развитых странах станков, оборудования, техники, найма оттуда же высококлассных специалистов, которым надо было платить валютой), то каким образом после отмены НЭП, при ставшем не конвертируемым рубле, государство могло бы наполнять бюджет, при том что торгово-потребительская сфера, — повторим, — не была ещё достаточно расширена, а отечественная золотодобыча ещё не развита? Как можно было в то время сбалансировать расходную и доходную части госбюджета? Снизить зарплаты при неменяющихся ценах, или, наоборот, повысить цены при неменяющихся зарплатах (оба варианта минимизировали бы «мёртвые» сбережения людей)? Но такие методы представляли бы явный обман. Поэтому государство сей вопрос решало хитростью, смысл которой состоял в следующем: дабы не допечатывать не подтверждённые золотом деньги и сохранить твёрдость всей денежной массы, оно занимало у населения через облигационные займы ту часть золотой наличности, которая если бы не расходовалась гражданами на покупку облигаций, то оставалась бы у них в виде «мёртвых» накоплений. Поясним, почему народные накопления частью переходили бы в разряд «мёртвых»: если людям, несмотря на все трудности, удавалось скапливать какую-то сумму денег, то тратить их особенно было некуда — детские сады, медицина и образование были бесплатны; получение квартир, комнат в «коммуналках» и общежитиях — бесплатно, а оплата за проживание в них с учётом расходования воды, электроэнергии (впоследствии газа) — небольшой; проезд в общественном транспорте — недорогой; отдых для детей по путёвкам в летние лагеря, в санатории для взрослых — стоил недорого; большого разнообразия продуктов питания — не было; дорогостоящих товаров, таких как холодильники, телевизоры, магнитофоны, автомобили — в продаже ещё не было; одежда и обувь не импортировались; за границу не пускали. А чтобы упредить переход части накоплений в «мёртвую» фазу, государство стремилось забрать её у населения через облигационные займы; сбор денег осуществлялся добровольно-принудительными методами, убеждающими граждан в приобретении облигаций в размере 2-3-х годовых зарплат (конечно же, «перегибы на местах», связанные с человеческим фактором, уродовали «добровольную» сторону сих мероприятий, кои превращались в «обязаловку»). Правительство обещало погасить долг через несколько лет; к назначенному времени облигации частично (именно частично) погашались, но вместе с тем государство, дабы пополнить госбюджет, делало новый заём, который снова обещало погасить через несколько лет. Из пополненного госбюджета деньги снова шли на дооплату людского труда (выдачу полных зарплат), и вновь народу «предлагали» приобрести облигации на часть своих зарплат, которая (часть) если бы не расходовалась на покупку облигаций, то, — повторим, — собиралась бы у него в виде «мёртвых» сбережений. И подобный процесс время от времени возобновлялся, постепенно увеличивая долг государства перед своими гражданами (как оно абсолютно погасило бы долг — рассказано в предпоследнем абзаце). Получалось так, что трудящиеся работали только за прожиточный минимум, то есть за тот минимум, который необходим человеку для проживания в течение месяца (учитывая мелкие посторонние покупки), а та часть денег, которая у них могла бы остаться и перейти в «мёртвые» накопления, забиралась государством при помощи облигаций. При этом если людям удавалось скапливать на сберкнижках некие суммы денег и они хотели полностью снять их, то государство, соблюдая законность, сии суммы им выдавало.