Александр Лиса - Повелитель Песков

— Они правы, Аника. Ты останешься в безопасности. — сказал я с тяжелым сердцем, предвкушая истерики, слезы и обиды.

— Я такой же житель деревни и имею право бороться за этот остров. — снова попробовала она более властно. Ну что за тяга к кровожадности в этом милом создании?

— Вопрос решен. — отрезал я, чем заслужил еще один гневный взгляд своей возлюбленной. Демонстративно молча она поднялась, и направилась куда-то наверх, всем своим видом выражая немое возражение.

— Вопрос тот же. — повторил я.

— Давай рассудим здраво, — сказала Эллирия, — Мы не знаем, на что способен Пэлл, и каковы его силы. Мы знаем, что он точно нападет, однако когда и как нам тоже неизвестно. — добавила она.

— И есть ли у него армия? — вставила свое слово Кира.

— Не смешите меня. Армия амеб? — усмехнулся я.

— Нельзя недооценивать врага. — поправила меня Эллирия, и я вынужден был с ней согласиться. Неизвестно, что мог придумать озлобленный, загнанный в угол Пэлл, к тому оставшийся без поддержки Антона.

— Тогда спрошу по-другому. Какие будут предложения? — парировал я, чем заработал одобрительный взгляд Эллирии.

— Не ходить к морю. Вообще. Всем. — подвела она итог.

— С этим не поспоришь, но рано или поздно возникнет необходимость. Например, в еде. — ответил я.

— Значит, будешь ходить ты. — ответила Кира. — Тебя он убить не сможет.

— По крайней мере не так быстро, как нас. — добавила Эллирия. Да уж. Добрая семейка мне досталась.

— Я за. — ответил я. А что мне оставалось? — Нужно выставить дозорных, пусть наблюдают за морем, сменяя друг друга на ночь. Сколько человек у нас есть? — спросил я скорее у Киры.

— У нас семьдесят боеспособных человек. — будто готовясь к такому вопросу отрапортовала Кира. — тридцать мужчин, и сорок женщин. Остальные — старики, дети и те, кто не сможет принять участие. — подытожила она.

— Отлично. Сколько человек нужно выставить на дежурство, чтобы деревня просматривалась со всех сторон? — спросил я.

— Пятнадцати человек хватит.

— Десять мужчин, пять женщин. Женщин менять трижды, мужчин дважды. — сказал я.

— Мои девочки не уступают по силе нашим мужчинам, а порой и сильнее их, — попыталась исправить кажущуюся ей несправедливость при разделении нарядов, однако я этого допустить не мог. Такое уж у меня воспитание.

— Это приказ. Темы закрыта. Иди готовь людей. — отрезал я. Посмотрев на мать и получив одобрительный кивок, Кира встала и ушла. Вот уж дети своей матери, во всем ищут у нее поддержки.

— Ну что скажешь, Эллирия? — спросил я.

— На счет чего?

— На счет всей этой истории.

— Скажу, что она удивительна, чтобы быть правдой. Но и слишком похожа на правду, чтобы ей не верить. Как ты догадался?

— У меня было чуть больше информации, чем у вас. К тому же я с ним подружился, и мы общались в непринужденной обстановке. Но немного проболтался. Ко всему этому, подсказки мне давал Тенерис, в виде сновидений. Мне до сих пор непонятно, как я тут оказался.

— Ты понял все, что тут творилось, и до сих пор не понял, почему попал сюда? — удивленно спросила она. — Или ты все еще не хочешь поверить в эту очевидную вещь?

— Я не знаю, во что верить. — грустно ответил я. — Еще какой-то месяц назад я жил, как простой человек, коих миллиарды на Земле. Жил, и даже не подозревал, что могу когда-либо оказаться в таком месте. Я не был готов к этому, да и меня никто особо не спрашивал о моей готовности.

— Ты жалеешь, что попал сюда? — серьезно спросила она. Жалею ли я? Могу ли я жалеть, что променял душную и обыденную квартиру на целый мир с островом и морем? Могу ли я жалеть, что обрел здесь девушку, которую полюбил так сильно, как никогда никого не любил? Можно ли жалеть о том, что тебя попросили о помощи, когда ты действительно можешь помочь, и ты помог, сделав доброе дело?

— Ни капли. — твердо ответил я.

— Тогда ответь мне, странник, для чего ты появился здесь?

— Для того, чтобы помочь вам отыскать истину. — впервые признался я себе. — Ну и отдохнуть конечно. — попытался я пошутить, но Эллирия была серьезна, как никогда.

— Попробуй отдохнуть. Если дозорные что-либо заметят, я дам тебе знать. Однако сейчас, мне кажется, там на верху в тебе нуждаются больше, чем в деревне.

После этих ее слов я поднялся, и на негнущихся ногах, затекших и уставших, поплелся к ступеням. Не знаю, каким образом они определяют, куда мне нужно, вверх или вниз, но меня поразило, что они не стали превращаться в лестницу, спускающуюся в Храм. Я стал медленно подниматься, прокручивая в голове диалог с Аникой, придумывая слова оправдания, утешения, прощения.