Игорь Григорьян - Иллюзия

— Но…

— Никаких но, — акула пришпорила дракона и он полетел еще быстрее. Свист от рассекаемого нами пространства почти заглушал звук голоса Агафьи Тихоновны, но каким-то непостижимым образом, как только она начинала говорить, ее слова всплывали в моем Сознании автоматически, словно они там и родились. Однако, я четко понимал, что эти слова принадлежат белой акуле. Это ее речь и ее ответственность.

— И когда мы будем на месте? — я решил немного схитрить, рассчитывая на то, что Агафья Тихоновна, отвечая на мой вопрос, невольно выдаст конечную точку нашего путешествия.

— Почему будем? — она смеялась, видимо прочитав мои мысли, — мы уже на месте. Каждое мгновение мы на своем месте, — Агафья Тихоновна подмигнула мне черным лакированным глазом, — только так, привыкайте. Только так и никак иначе.

— А там? — указывая взглядом на звезду, я продолжал хитрить.

— Никогда, — акула внезапно посерьезнела и добавила:

— Чем быстрее мы пытаемся двигаться, тем быстрее начинаем уменьшаться в сравнении с остальным миром, а если брать объективно — максимум чего мы можем достичь — это остаться на том же самом месте.

— На одном и том же месте?

— На одном и тоже месте.

— И где это место?

— В центре Вселенной! — Агафья Тихоновна замолчала лишь на одно мгновение и твердо добавила:

— А вы разве не знали? Где бы мы ни были, мы всегда точно в центре Вселенной.

— Как это?

— Любой известный нам Мир расширяется с большей, чем мы можем двигаться, скоростью, — Агафья Тихоновна усмехнулась, — но прошу вас, не забывайте, что мы находимся в зонтичном мире, а он, в отличие от других миров, имеет края, четко ограниченными куполом зонта, и раз уж купол не в состоянии расширяться вдаль, ибо удерживается на металлических спицах, его поддерживающих, то уменьшаться вынуждены мы. Уменьшаться вглубь с той же самой скоростью, с которой он бы расширялся, если бы мог, — акула немного помолчала, обдумывая смысл сказанного, — в этой Вселенной купол и есть наш местный Большой Взрыв, убегающий от нас же со скоростью Света. Правда в данном случае все с точностью наоборот — мы убегаем вглубь центра данного Мира, а край Вселенной статичен. Но для нас, как и для Артака, — акула потрепала его по шее, — это совершенно неважно.

— Эти законы действуют только в этом Мире? — я был немного сбит с толку, но сама идея мне понравилась.

— Это универсальный закон и я вам сейчас это докажу.

Агафья Тихоновна на ходу придвинула к себе одно облако, и ловко спрыгнув на него с дракона, предложила мне сделать тоже самое.

— Сколько раз на Земле вы смотрели в ночное небо?

— Не знаю. Много, — я задумался и подтвердил:

— Очень много раз.

— И что вы там видели?

— Звезды. Далекие и очень далекие. Свет от некоторых путешествует к Земле миллионы, а то и миллиарды лет.

— То есть каждый раз заглядывая в ночное небо, вы заглядывали в прошлое, и иногда очень далекое прошлое?

— Да, именно так, и это всегда восхищало и пленило меня, — я вспомнил несметное количество звезд на земном небосклоне и невольно закрыл глаза, представляя известную всем картинку.

— И где заканчивается эта ваша Вселенная? — спросила, как мне показалось, немного скептически, Агафья Тихоновна.

— Ну если Большой Взрыв был почти 14 миллиардов лет назад, то и Вселенная смогла распространиться примерно на 14 миллиардов световых лет от нас.

— В каком направлении? — акула прищурилась в ожидании ответа.

— Да в любом! В любом направлении! — я отвечал уверенно, будучи уверен в предмете спора, но увидев скептический взгляд Агафьи Тихоновны, повторил уже не так уверенно:

— В любом направлении.

— Значит ли это что, чисто геометрически, вы находитесь в центре шара с радиусом 14 миллиардов световых лет?

— Конечно, для наглядности можно сказать и так, — я внимательно следил за разговором, пытаясь вовремя поймать и нейтрализовать подвох, который, Агафья Тихоновна, несомненно, мне готовила. А может быть и не подвох вовсе, а какое-то логическое несоответствие.

— И наблюдая в самый мощный телескоп за краем, за оболочкой Вселенной, мы можем видеть именно то, что происходило в тот момент, когда прогремел Большой Взрыв?

— Да, именно так. Мы видим реликтовое излучение, возрастом почти 14 миллиардов лет, — я все еще не понимал куда клонит акула.

— Я не сильна в математике, но с воображением у меня все в порядке, — она смеялась одними глазами, пытаясь сохранить серьезное выражение лица, — вы сами только что сказали что засматриваясь в телескоп на край обозримой Вселенной везде вокруг себя вы видите Большой Взрыв, — она кивала головой, — а это значит что вы в самом его центре, где бы вы ни находились! Тадам! — Агафья Тихоновна, смеясь, поставила заключительный аккорд в нашем разговоре, — Тадададам! — она утерла со лба выступивший пот и замолчала.