Игорь Григорьян - Иллюзия

— Это произойдет?

— Обязательно! Обязательно произойдет, — Артак утвердительно кивнул головой, — это не может не произойти.

— И что будет тогда?

— Черные дыры лишатся своей пищи и умрут от истощения, а точнее — за ненадобностью.

— Постой, но как же… — начал было говорить я, но дракон перебил меня.

— Черные дыры способны питаться только ненастоящими вещами — Пространством, Временем, материей, человеческой ложью, привязанностью, гневом и злостью, невежеством и страданием. Всем тем, что должно умереть.

— И что тогда произойдет? — я повторил свой вопрос.

— Когда человек лишится всех приобретенных и навязанных ему иллюзий, черная дыра останется без пищи и погибнет. Растает вместе с Пространством в нем же самом. Растворится. Ведь ты же помнишь — все настоящее беспрепятственно проходит через любую, даже самую большую и страшную черную дыру. То есть для настоящего черных дыр никогда и не существовало. Настоящее не замечало их, как, например, ты не замечаешь глазами Любовь.

— Любовь?

— Да, Любовь, — Артак посмотрел на меня, и я заметил что его желтый зрачок приобрел округлость, мягкость и ярко светил солнечным светом, — Любовь, — повторил он еще раз и добавил, — и Правду. Когда в человеческих умах останется только это — черные дыры исчезнут навсегда и Мир станет единым.

— И это произойдет? — я еще раз повторил свой вопрос.

— Обязательно, обязательно произойдет! — Артак ласково провел крылом по моему телу. Его тело увеличилось, оно приобрело форму шара, и более всего стало напоминать наше родное, земное Солнце.

— А что делать с этим? — я потряс в руке рюкзаком с красками.

— Верни людям. Это их Знание. Может быть оно поможет кому-то еще, — его тело продолжало увеличиваться и от него шло тепло, переходящее в жар.

Я открыл рюкзак, протянул руку за поверхность звезды, на которой мы стояли и высыпал бутылочки прямо туда, где по моим расчетам должна была быть наша Земля. Яркое, разноцветное свечение в один миг поглотило нас троих и осветило темную планету прямо под моими ногами. Краски слились в одну огромную радугу, берущую начало в моем рюкзаке. Радуга извивалась, закручивалась, будто искала направление, и в конце концов, бросилась вертикально вниз, в мгновение ока достигнув Планеты. Другое мгновение растворило ее в атмосфере человеческого Сознания, оставив мне в руках пустой рюкзак.

— Пустота.

— Ничто, — мягко поправила меня Агафья Тихоновна, — Ничто, — произнесла она еще раз с каким-то благоговением, — а другими словами — Начало.

— Ничто, — повторил Артак и окончательно превратился в Солнце.

Я перевел взгляд на свои руки. Рюкзак потихоньку исчезал, оставляя мне одну Пустоту.

— Мы еще увидимся?

— Для того чтобы увидеться, сначала необходимо расстаться, не так ли? — Агафья Тихоновна подмигнула мне черным, глянцевым глазом-бусинкой, — а мы никогда не расстанемся.

— А Артак?

— Он тоже всегда с тобой.

— И я смогу вас еще увидеть?

— Конечно. Когда только пожелаешь.

— Во сне?

— Смотря что считать сном, — Агафья Тихоновна взяла меня за руку и крепко пожала ее.

Солнечный свет потихоньку вытеснял темноту, которая, словно туман, накрывала эту часть Земли. Ночь отступала в свои владения, постепенно уходила в небытие. Утро, как всегда, обещало быть вовремя. И оно не подвело.

Я спешно натягивал на себя рубашку и брюки, боясь пропустить даже одно мгновение этого солнечного и ясного дня.

Мои пальцы нащупали что-то в кармане брюк.

— Билет в зоопарк, — почему-то вслух прочитал я надпись на картонке.

Билет был ярким, с гармонично подобранными красками, и чем-то напоминал сегодняшний день… Прижав его к груди я прошептал в пустое пространство:

— Спасибо, Артак! Спасибо, Агафья Тихоновна!

Комната в которой я был тут же наполнилась благодарностью и любовью. Именно тем настоящим, что никогда не сможет разорвать ни одна из черных дыр.

— Спасибо, — еще раз повторил я, и схватив под мышку японский автоматический зонт, пулей выскочил на улицу.

КОНЕЦ