Игорь Григорьян - Иллюзия

— Никак не понять, — Артак безразлично пожал плечами, — да и незачем понимать. Сможешь ли ты понять устройство такого Мира, где фактором изменчивости будет, например, польза? То есть ты будешь жить до тех пор, пока нужен, и как только польза, которую ты можешь принести для Вселенной заканчивается, ты умираешь за ненадобностью? И на твоей могиле будет написано — прожил 132 пользы, — Артак засмеялся. — Да и на какой такой могиле? Для того чтобы тебя похоронить необходимо два фактора — наличие тебя самого и наличие места для кладбища. И если ты сам, — он скептически оглядел меня с ног до головы, — и если ты сам еще вроде бы как существуешь, — дракон еще раз ощупал меня взглядом, только теперь с головы до ног, — по крайней мере, к тебе можно прикоснуться глазами, что, конечно же, не является достаточным доказательством твоего существования, но тем не менее, — он скривился, — так вот, если ты сам вроде и существуешь, то где взять место для твоей могилы в Мире без Пространства, а следовательно, и без каких-либо мест, куда можно было бы пойти. Можешь ты сейчас представить Мир без материи, без Пространства и расстояний? — дракон говорил громко, наверное, для того чтобы до меня наконец-то дошло, — можешь или нет? — и сам ответил, — нет, не можешь. Не можешь и никогда не сможешь, пока не окажешься сам внутри такого Мира, пока не станешь его частью. Или им самим.

— Миром?

— Да, Миром. Чем же еще. Ты и сейчас представляешь собой целую Вселенную. Например, для микробов в твоем кишечнике нет другого Мира кроме того что ты им там предоставил. Или для атомов твоего скелета, — он похлопал меня лапой по ноге, — нет другой Вселенной, кроме твоей бедренной кости и они, эти атомы, смогут выйти за пределы твоего тела только в случае твоей смерти, — Артак вдруг засмеялся, — хе-хе, ну или если тебе оторвет ногу.

Я на всякий случай отодвинул свою ногу от лапы дракона, подумав что ему может прийти в голову мысль продемонстрировать процесс гибели целой Вселенной, путем отрывания мне этой самой ноги. Артак, прочитав мои мысли, громко засмеялся:

— Мне не может прийти в голову ничего, чтобы не пришло бы в голову тебе. Я — всего лишь твоя мысль. Твоя, — повторил он, — и ты мой создатель.

— Мало ли что может прийти мне в голову, — я тоже громко засмеялся.

— А как ты думаешь, что произойдет, если атом кальция из твоей бедренной кости наделить разумом, похожим на человеческий?

— Я… Я не знаю…

— Представь себе, что этот разумный атом, подчиняясь эволюции атомов кальция, решит развиваться, продвигать вперед науку, и эта самая наука рассчитает математически, что за пределами бедренной кости есть еще много интересных мест, где можно побывать, — Артак, похоже, был в прекрасном расположении духа, — например, в сырой земле, или в космической ракете. И разумный кальций вдруг покинет твою кость для исследования новых мест пребывания. Что будет с костью?

— Э-э-э…

— Ты заболеешь, — дракон кивнул утвердительно, — дырка в кости называется остеопороз, — он опять засмеялся, — заболеешь и сляжешь в кровать, а разумный атом так и не будет знать, что он наделал.

— Но он бы и так оказался в сырой земле, — я старался подыграть Артаку, — ведь после смерти моего тела, он там окажется сам собой, не так ли?

— Так ли, так ли, — дракон улыбался, — окажется. В свое Время. Лето приходит вовремя и не спешит обогнать весну. И ему ничего не надо было для этого делать, кроме как полюбить приютившую его бедренную кость и, если уж тяга к Знаниям настолько велика, заниматься именно ее исследованием. Ему совсем не надо было спешить выбраться наружу из бедренной кости. Ведь для настоящего Разума совсем неважно где ты находишься. Природа Мира одинакова, и исследуя себя самого ты вполне можешь познать весь Мир. Кстати, — дракон еще раз осмотрел меня с ног до головы, — это еще одно доказательство иллюзорности Пространства.

— Но мы сейчас говорим о других измерениях, о других Мирах, других Вселенных. Совершенно непохожих на этот трехмерный Мир. А атом может перемещаться лишь в трехмерной Вселенной, ведь так?

— Ну, — Артак неопределенно пожал плечами, — я бы на твоем место был осторожнее с атомами, — он заулыбался, — особенно в части их возможностей, которые человечество только начинает открывать.

— Ты прав, — я закрыл глаза и представил путешествующий между различными измерениями атом кальция. Дракон, как обычно, подслушивал мои мысли (да и мог ли не подслушивать — я не знаю).