Игорь Григорьян - Иллюзия

— Получается так, — я почесал затылок, не зная что и сказать.

— А если мы будем опираться на физику, когда речь идет о бесконечности, и на математику, когда сталкиваемся с нулем?

— Наверное, у нас просто нет другого выхода, — я усмехнулся про себя, — кроме как считать, что и физика и математика — лишь составные части какой-то еще неизвестной человечеству науки, и мы будем первыми, кто ею воспользуется, — я улыбался, глядя на Агафью Тихоновну, — итак, результат такого простого математического действия, как деление, будет напрямую зависеть от того, кто это действие выполняет, математик или физик.

— И если это физик, то… — Агафья Тихоновна замолчала, давая мне возможность продолжить.

— То скорее всего в решении этого простейшего примера, физик будет опираться на понятные ему понятия, то есть на бесконечность. Значит, он примет за неоспоримый факт ноль в знаменателе дроби, и ноль, поделенный на ноль и даст ему понятную только его науке величину — бесконечность или сингулярность.

— Тогда как математик…

— А математик в результате получит ноль, обосновывая это тем, что ноль, деленный на любое количество частей в результате даст тот же самый ноль.

— И что это значит для нас?

— Если в результате одних и тех же действий мы получаем два числа, практически находящиеся на противоположных концах числового ряда, то это может значит только одно, — я на мгновение задумался, — что мы стоим перед выбором. Все что нам необходимо — это просто выбрать, и то, какое решение мы примем за верное, зависит только от нас самих, как от сторонних наблюдателей, вы понимаете? Ведь наверняка принять мы сможем только то, что есть в нас самих.

— Нет, не совсем понимаю, — теперь уже Агафья Тихоновна находилась на привычном для меня месте собеседника, которому необходимо все объяснять и растолковывать, — не совсем понимаю что вы имеете в виду, — она усиленно морщила лоб и было видно, что старалась изо всех сил, — прошу вас, не забывайте, что абстрактное мышление — прерогатива рода человеческого, тогда как я все-таки животное, — она улыбнулась, — и именно поэтому я попрошу вас объяснить мне вашу мысль еще раз.

— Мне кажется вы не совсем животное, — я вежливо улыбнулся и кивнул головой, — или даже, правильнее будет, если я скажу — совсем не животное.

— Это в данный момент не имеет никакого значения, — Агафья Тихоновна перестала морщить лоб, но видно было что она продолжает усиленно мыслить, — итак, я вас слушаю.

— Хорошо, я попытаюсь объяснить проще, — я встал на ноги, и принялся ходить взад-перед, используя в помощь словам жестикуляцию, — подумайте, ведь если бы я был исключительно физик, и мое воображение было полно лишь физических величин, то в результате решения задачи я получил бы только один ответ — и этот ответ — бесконечность, так?

— Да, именно так, — Агафья Тихоновна кивнула головой.

— А если бы я был математик, и в моей Вселенной была бы строгая математическая иерархия — то получил бы ноль, правильно?

— Правильно.

— Значит что неважно кто вы — физик или математик, вы в любом случае получите какой-либо один-единственный ответ и уже исходя из него будете продолжать строить свои умозаключения, и выстраивать свой же собственный Мир, понимаете?

— Да, пока понимаю, — Агафья Тихоновна склонила голову набок, и в ее глазах зажегся интерес.

— А если мы с вами абстрагируемся от всего и будем просто наблюдать, скажем откуда-то сверху, за физиком или за математиком то с легкостью увидим, что результат будет напрямую зависеть от того кто эту задачу решает, понимаете?

— Нет, не совсем…

— Только независимый от всего, в том числе и от субъективного влияния науки на человека наблюдатель будет в состоянии увидеть то, что задача имеет несколько решений. Только тот, кто находится вне разума нашего иллюзорного физика или математика, потому что отдельно взятый физик, как и математик, исходя из того, что они готовы принять, будут настаивать на своей, усеченной интерпретации решения. И только отдельный, не связанный никакими научными постулатами наблюдатель будет в состоянии охватить всю картину целиком.

— А отдельно взятые люди, погруженные в субъективизм, будут исходить из своего персонального, далекого от полного, мировоззрения… — Агафья Тихоновна кивнула головой, — по-моему я поняла…

— Да, исходя из своего мировоззрения, мировосприятия, и я бы даже сказал — миросоздания. Понимаете? Физик будет находиться в своем собственном, созданном его же восприятием и его пониманием Вселенной, персональном Мире, а математик в это же самое время и в этой же самой точке Вселенной будет трудиться над созданием уже лично своего, математически обусловленного Мира. И только тот, кто находится в стороне от них, только тот, чей разум не зашорен и не замутнен уже существующими ограничениями каждой их наук, только независимый, посторонний наблюдатель сможет увидеть всю картину Мира целиком. И уж наверняка именно он, а не кто-либо другой, сможет предложить правильное решение.