Андрей Сальников - О горах да около

Раннее утро. Камни в предрассветном свете, казались плоскими и безликими. Всё вокруг было бесцветным, серым. Силуэты гор картонными выкройками едва выделялись на полотне тёмного неба.

Она осторожно показала своё присутствие, стараясь не испугать.

Впереди вершина и долгий путь к ней. Я один среди камня и неба. Сложилось так, что в первый поход я пошёл в одиночку. Получилось. Пока так и хожу. Хорошо это или плохо — не знаю. Вероятно, нет. Но ходить одному удобно. Идёшь, выбираешь свой темп, и только время может подгонять тебя. Можно остановиться и хоть час любоваться рассветом, а немного отстав, догонять лишь самого себя.

Пока ещё робко и не настойчиво она чуть громче заявила о себе.

Малиновый рассвет заиграл краской в оживающем небе. Ручей шелестел по камням талой водой, извиваясь между лохматых серо-зелёных кочек. Туры из больших и мелких камней путеводной нитью уводили прочь из тундровой полосы.

Внезапно граница снега жёсткой линией отчертила новую территорию. Чем дальше вглубь, тем плотнее укрывал ледяной щит камни, будто пряча драгоценности от алчных глаз.

Два цвета. Синий и белый. Небо и снег. Да и то, белый был таковым лишь потому, что ты знаешь, что снег белый. Он был цвета сонного неба.

Её присутствие стало явным, слегка навязчивым.

Я погружался в ледяную прохладу. До этого дня мне не приходилось ходить по горному снегу. Да и снег ли был это? Белый асфальт. Преодолев перевал, я вышел в цирк. Три вершины безмятежно возвышались над несколькими озёрами, покрытыми ярко-синим льдом.

Стук палок о наст. Шелест одежды. Недавно эти звуки были безмолвны. Только сейчас я заметил, как недавний спутник-ручей безнадёжно отстал от меня.

И вот здесь она закричала.

Тишина?! Это ты была той робкой попутчицей там, среди звуков? Вот где твой дом! Среди пустоты заснеженных гор. Где ветер, самый шумный сосед, просит у тебя прощения за вторжение. Где остановившийся путник пугается собственного пульса, а частое и громкое дыхание заставляет его неловко озираться по сторонам. Где чувствуешь себя браконьером, потому что хлопок затвора фотокамеры можно сравнить с выстрелом посреди заповедника. Ты здесь хозяйка, и звуки тут гости.

Раз, вздох, два, вздох, три, вздох, семнадцать, вздох, тридцать восемь, вздох. Стою, дышу. Рокот сердца отдаётся во всём теле. После каждой остановки желание двигаться становится слабее. Хочется пить, много пить.

Тропа бесконечным вектором чертит линию по снежному западному склону вершинной горы. Идёшь, а ощущение, словно топчешься на месте. Оборачиваешься назад и понимаешь, что ты всё же продвигаешься дальше. Каменная хижина внизу, возле которой проходил недавно, теряется бусиной среди снежных пятен и каменных проталин. Чаша с застывшим озером, казавшаяся гигантским котлованом, теперь выглядит неглубокой пиалой.

Сомнения и уверенность путаются в голове: «Повернуть назад? А не обидно ли? До вершины рукой подать! Сейчас ты идёшь вверх по чьим-то обледеневшим следам, как по ступеням, а идти вниз здесь будет гораздо опаснее — нет ни кошек, ни ледоруба. Разумно ли? Нет. Соберись, сделай усилие! Вода ещё есть, дойдёшь. Там вершина, люди с юга и спокойный пологий спуск».

Корка снега постепенно сходит на нет. Теперь живые камни шумно перекатываются под ногами, а еле уловимая тропа то и дело пытается ускользнуть из виду. Раздражённые усталостью мысли нервно пульсируют в затылке: «Пора завязывать с этими походами в горы. Я же раньше обходился без них. Любил походить по шумным городам, наслаждался архитектурой. Бродил по узеньким улочкам и сидел в уютных кафе. Грелся под солнцем на пляже. Отдыхал. А здесь что? Один. Вокруг, кроме камня, взглянуть не на что. Всё, хватит!»

Из-за перегиба горы выныривает тёплое солнце, оно будто старается поддержать, подбодрить: «Не сдавайся, иди. Всё получится!» Ещё двести метров. Уже сто метров. Остался какой-то десяток. Вот она — вершина! Хочется лечь навзничь и захлебнуться во всех пережитых за два дня пути моментах: запах маков, зелень травы, жуткий зной, прохлада реки, одиночество, тишина, тревога. Всё это разбросано по лугам, камням и снегу, укутано в синее небо и залито солнцем — эмоции Сьерра-Невады!

Бегу вниз по южному склону. Быстро сбрасываю высоту. Силы и лёгкость возвращаются в тело, а недавние гневные размышления о горах в этом ракурсе выглядят уже не так категорично: «Так ты говоришь — всё, хватит? И куда же поедем в следующем году? Нет, говорю, не хватит! Поедем куда угодно, лишь бы там были горы!»