Сергей Яковлев - Советник на зиму

— Иду по коридору, слышу шум. Решила вас выручить. Трудно с ними?

Первым порывом растаявшего Низговорова было пожаловаться: как он проводил по заданию Потапа Степановича расследование о событиях на площади и попутно о колледже, как прижал к стенке Негробова, как позвали Асмолевского, и тут вмешалась эта сумасшедшая… Но — сдержался. Есть служебные тайны, которые, при всем расположении к Маргарите Разумовне, он не имел права разглашать.

— Нина Мордуховна человек знающий, интеллигентный, а ведет себя подчас как базарная торговка, — подсказала Маргарита Разумовна, словно читая его мысли.

— Да что она, вообще, себе позволяет? — вырвалось у Низговорова.

— Не один вы от нее страдаете. Она даже Потапу Степановичу грубит. Но вам все-таки не следует мучить Коляшу Негробова этим колледжем. И вы сами знаете, почему.

Низговоров сидел ошарашенный.

— Не знаю. Почему?

— Потому что вы человек заинтересованный. Вы не сможете быть объективным. Уверена, что вы никогда не опуститесь до мести, но со стороны ваши действия будут выглядеть именно так.

— Но разве вам самой не интересно было бы знать… Ну да, я понял. Век живи — век учись, — сказал он, вздыхая.

Маргарита Разумовна глядела на него с сочувствием.

— Очень уж вы переутомились. Хотите, я пришлю к вам доктора?

— Профессора из спецполиклиники?

— Нет, другого. Он может все сказать о человеке по внешнему виду, по глазам… Распознает любые болезни. Снимает усталость, напряжение. Укрепляет иммунную систему: после его сеанса никакая хворь не пристает. Вы просто слабенький, оттого Биргер на вас и налетает. Все клюют слабых… Хотите? Я давно пользуюсь его услугами. Его зовут Руслан. Руслан Гасанович Турмагомедов.

— Что-то знакомое. А!.. Нет, спасибо, я… Мне надо подумать.

В свой кабинет Низговоров вернулся в смятении, все продолжая с кем-то спорить и кому-то улыбаться. Сел за голый стол, рассеянно постучал по нему пальцами. И вдруг почувствовал, что здесь чего-то не хватает. Не сразу и вспомнил, чего. Схемы! Когда он уходил, на столе оставался листок с набросанной на нем схемой свидетелей. Теперь бумаги не было. Кто-то побывал без него в закрытом на ключ кабинете.

В тот день губернатор засиделся на работе допоздна и у крыльца еще долго прощался с Маргаритой Разумовной, не в силах с ней расстаться. Дождавшись его отъезда, Низговоров оделся и вышел. Под фонарем возле машины рядом с шофером Мишей стоял кто-то еще. Вначале Низговоров решил, что этот рослый человек в коротком пальто — из охраны; но Миша вел себя с ним странно, чуть не в драку лез, да и тот держался для охранника несолидно: втянув голову в плечи, отступал в сугроб, неуверенно отмахивался длинными ручищами…

— Счас позову охрану, они тебя уроют! — грозил Миша. — Отойди, у меня инструкция! Стрелять буду!

— Дай записку передать, будь человеком! — жалобно заныл детина…

Низговоров узнал голос и повадку Щупатого.

— Оставьте его, — попросил он Мишу, приблизившись. — Какая там еще записка?

Щупатый, опасливо косясь на шофера, вытянул из варежки сложенную бумагу, сунул Низговорову.

— Просили вот передать, — пробурчал с обидой.

— Может, там яд? — предположил Миша, не сводя глаз со Щупатого. — А у меня инструкция!

— Да ладно тебе, «яд»! — сказал Щупатый примирительно. — Я уже три дня эту записку таскаю.

— Через канцелярию положено!

— Лопнула моя лавочка, — пожаловался Щупатый Низговорову. — На той неделе последний хлам по дешевке сбыл.

— Вот видишь. А ты головнями на площади размахивал, — заметил Низговоров, вспомнив свои сегодняшние сомнения по поводу Щупатого. Впрочем, злорадства он не испытывал.

— Для вас же старался, — сказал Щупатый со злостью. — Думал, вы всем свободу дадите. А вам свобода только в башне нужна.

— Там ее тоже не много, — ответил Низговоров. Поколебался и продолжил: — Приходи послезавтра на прием, поговорим. Я тебе пропуск закажу.

В машине Низговоров, чему-то про себя улыбаясь, спросил Мишу:

— У вас правда пистолет есть?

— Да ну, откуда. Это я понарошку пугал. Вы чего себе телохранителей не потребуете? Так любой подойдет и что хочешь сделает! Оскорбить могут. Мало ли придурков. За границей, я слышал, даже тортами кидаются… Зажрались. Вон у Асмолевского: двое возле подъезда дежурят, один у двери.

— Значит, ему есть чего бояться, — отшутился Низговоров. Но Мишино сравнение больно его задело. До сих пор он как-то не задумывался, что число телохранителей свидетельствует о месте в чиновной иерархии, ему и одного Миши было порой многовато. Выходит, секретарь важнее советника? А как же порученное ему, Низговорову, расследование? Очередной абсурд. Надо будет прямо задать этот вопрос Потапу Степановичу…