Иван Алексеев - Лебединое озеро

«И сказал [Господь]: что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли; и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле. И сказал Каин Господу [Богу]: наказание мое больше, нежели снести можно; вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня. И сказал ему Господь [Бог]: за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь [Бог] Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его.» 4 4 Бытие 4: 10—15

Яркие грозовые молнии разделили в воображении Николая Петровича двух Ламехов — потомков Каина и Сима.

Ламех Каина — убийца, взывающий к безнаказанности: «…жены Ламеховы! внимайте словам моим: я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне; если за Каина отмстится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз всемеро.» 5 5 Бытие 4: 23—24

Ламех Сима — отец спасшегося Ноя, который «был человек праведный и непорочный в роде своем», «ходил пред Богом» 6 6 Бытие 6: 9 .

«Но если, — думал Николай Петрович, — потоп истребил всякую плоть, то он истребил и племя Каина. А значит, вновь и вновь теряющие лица завистники, воры и убийцы — потомки праведного рода. И получается, нет автоматической праведности, а род наш лукав, и ничего не изменилось с тех пор, как «раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце Своём» 7 7 Бытие 6: 6 .

Ступая по намёрзшим ледяным следам и оглядывая пожелтевший меж тропинок лёд, уставший сковывать воду и готовый уступить скорому напору весны, Николай Петрович почувствовал тщетность своих и чужих мысленных зигзагов объять недоступное. Понимая, что не надумал ничего нового, он спокойно переваривал то, что когда-то рвало ему нервы, представляя потуги людей опередить не ими установленный ход времени похожими на тщетные попытки уже сегодня сдвинуть потемневший лёд, который скоро пойдёт сам собой, подчиняясь природному закону. И всё же его думы не были совершенно напрасны. Все они разными путями сходились к реальной опасности, о которой предупреждала Николая Петровича тревожно бьющаяся в затылке жилка, — к лукавым ловушкам, стирающим лица в расплывчатые пятна, которые потом невозможно разглядеть.

Но как же Николаю Петровичу уберечься от невидимых ловушек? —Упростить все мыслимые и немыслимые зигзаги и прийти, наконец, к тому давно и не им распознанному, с чего он начинал, справляясь с душевной болезнью! Самому, своими усилиями прийти к общеизвестному — в этом не было ничего стыдного, как не бывает стыдно от хорошо выполненной своими руками любой работы.

Николай Петрович не желал больше морочить себе голову.

Всё искусственное, не нравящееся ему — от сериалов про выдуманную сладкую или героическую и приключенческую жизнь, имеющую так мало общего с обыденным существованием, до открытого управления обществом по чужим лекалам, несущим людям вред вместо пользы, — всё это работало на прикрытие драмы мировой истории, описанной в Апокалипсисе. И творцы, и управленцы не понимают, что разыгрывают сценарии чужой драмы. Они этой драмы не знают. Они её не читали. Они работают в чужих интересах, думая, что работают на себя. Не собственной волей стараются, а волей неизвестных хозяев мира. Зачем же поддаваться таким творцам и таким управленцам?

Если отбросить шелуху обманчивого разнообразия, то все поступки и дела людей, которые Николай Петрович видел своими глазами, сводились к двум линиям поведения. Судя по книгам, эти линии разошлись в допотопное время и сформировали две линии цивилизации. Одна потянулась от скрывшегося Кавеля. Вторая — от убитого Авеля и Сифа.

Одни рушат. Другие строят и восстанавливают порушенное.

Разрушители работают на создание хаоса. Создание хаоса предусмотрено мирскими властителями, которыми управляют неотмирные сущности с рогами, копытами и шерстью. Их царь Машиах, антихрист и лжемессия, придёт к власти над миром в тот момент, когда люди устанут от хаоса и будут молить небо навести порядок.

Что же делать? Надо не дать победить хаосу. Если нет управы на тех, кто ломает, остаётся строить. Жаль, конечно, что не получится из-за вечной борьбы построить царство Божие на земле. Но и лукавого царства здесь не будет — не допустим…