Иван Алексеев - Лебединое озеро

— На неделю, — заговорила Галя. — Достопримечательности по Интернету посмотрели. Наметили план. Сходим в Ботанический сад, во дворцы. Мы гулять любим. В Кисловодске все ущелья прошли. Вы не были в Кисловодске?.. А в Ялту нам давно хотелось приехать. Исполнилась давняя мечта… На скалы хотим подняться на канатке. И если успеем, по лестнице. Ваня, ты по какой лестнице хотел лезть?

— Шайтан-Мердвен. Чёртова лестница, — ответил я. — Старинный проход на перевал гряды. Старый путь между побережьем и Бахчисараем.

— Канатки у нас в выходные только запустят. На открытие сезона, — сказал Виктор. — А про лестницу я не знаю, не был. Честно говоря, нам с нашей работой искупаться некогда, хотя море вот оно, рядом. Утром из дома выйдешь — солнышко греет, волна накатывает, ворчит, — скажешь себе: всё, сегодня дела раскидаю и купаться. И до вечера раскидываешь. Вечером очухаешься, а берег уже в тени, солнце за скалой, и никакого желания…

— Вот в прошлом году мы с супругой устроили себе отпуск на четыре дня. Вырвались к друзьям в Черноморское — это на запад, за Евпаторию. Там природа неказистая, конечно, — степь. Когда узнавали, что мы туда из Ялты приехали, — смотрели, как на чудаков. Но отдохнули здорово. Купались, загорали. Вино хорошее. Никаких забот. Красота…

До Алушты Виктор домчал засветло, обогнав по пути два медлительных и практически пустых троллейбуса из Симферополя — ходят ещё, голубчики! — а потом надвинувшиеся скалы и быстрые сумерки набросали на извилистую дорогу таинственных теней от деревьев и строений за сменяющими друг друга заборами пансионатов, санаториев, домов и домиков, пространство обзора съёжилось до подсвеченного ночными огнями и от обочины до обочины, и дорожные таблички остались единственными надёжными ориентирами.

Артек, Никита, Массандра… В Массандре Виктор свернул с трассы на кривые, с резкими поворотами, узенькие улочки, приговаривая, что по-настоящему узких улиц мы ещё не видели, и довольно быстро спустился в яркую центральную часть ночного города, полную машин и пешеходов.

Под звуки приглушённого европейского андеграунда из томного на вид итальянского ресторанчика с широкими окнами и меню перед входом — и русского шансона из шашлычной напротив, закопчённой деревянной будки с открытой летней верандой и выписанными белым мелом на зелёной школьной доске перед входом ценами на пиво и шашлыки, мы выгрузились на узкую и слабо освещённую улицу, тут же окунувшись в сладкую атмосферу неспешного курортного вечера, полного ощутимой прохлады, морской свежести и приподнятых настроений бездумного променада. Потерявшись на пять минут, постояли перед тёмным проулком, в который по телефону направляла нас хозяйка квартиры, и не видели его. Казалось, все переулки ведут с улицы в другую сторону, туда, где море, шум и яркие огни цивилизации.

Когда глаза привыкли к южной тьме, голова согласилась соображать, и мы двинулись в правильном направлении.

Круглолицая ширококостная Светлана, хозяйка чистенькой квартиры с евроремонтом, с улыбкой насчитала на калькуляторе за проживание на 50 рублей в сутки больше, чем договаривались, не забыв прибавить ещё, как в гостинице, и за половину суток перед отъездом. Мелочность уроженки Донецкой области укладывалась в строку с озвученными переживаниями Виктора об упущенной им выгоде и наводила на определённые размышления. Как и Светины слова о том, что в Ялту едут за разным — кто отдыхать, а кто работать, — и что теперь, сравнительно с украинскими временами, проходимцев добавилось. Впрочем, признав соответствие фото квартиры в Интернете действительности, мы с Галей были квалифицированы как люди порядочные, которым можно рассказать несколько историй о том, как здесь разводят людей, а ещё про две свои и пять квартир подруг, которые Света сдаёт честно, в отличие от расплодившихся в городе недобросовестных посредников, обманывающих и гостей, и хозяев. Во время рассказа хохлушки газовый котёл набирал обороты, не выключаясь, и мы не услышали того, к чему позже так и не удалось привыкнуть — грохота автоматических включений, заставляющего дребезжать стёкла как после маленького взрыва.

Успевшая закружить голову бацилла курортной неги и зова моря выталкивала из тихого домика, поквартирно огороженного садиками-закутками, на улицу — и таки вытолкала в чёрную ночь, полную запахов цветущей сирени, стоило нам завладеть ключами и расстаться с хозяйкой. Ноги сами понесли вперёд, как будто знали дорогу. В десять минут мы оказались на набережной Ленина, увидели теряющееся в ночи тёмное море, вдохнули ядрёного солёного воздуха и пополнили разношёрстный отряд отдыхающих, беспечно вышагивающий мимо солидных расцвеченных отелей, высокого новостроя с продающимися апартаментами, пафосных кафе и ресторанов, киосков со скучающими продавцами дорогих воды, печева и мороженого, высоких и толстых тополей, экзотических магнолий и секвой, уличных музыкантов, хиромантов и равнодушных ко всему этому спин рыбаков у самого моря.