Катя Саргаева - Мирное небо

— Тогда решено, едем в Лейпциг!

В Берлине было тепло, и мы устраивали долгие прогулки по городу. Мы решили, что пробудем неделю в Берлине, а в Лейпциг съездим на поезде, они ходили часто и ехать было чуть больше часа.

Я набилась на аудиенцию к директору университета. На мое удивление им оказался старый друг моего отца. Они вместе работали в МГУ, а потом, когда распался СССР, он уехал в Германию. Я хорошо помнила его, он мне нравился. Мы долго с ним беседовали, в то время как Еве разрешили посмотреть кафедру физики и даже «потрогать» оборудование. Он также с теплом относился ко мне и помнил как одну из лучших и самых дерзких студенток.

— Если бы не твой отец тебя бы вышибли из университета еще на первом курсе, — смеялся он.

Да. Я была действительно очень дерзкой, совсем не по-советски дерзкой. Мое поведение было просто из ряда вон. Много лет спустя я поняла, что все это было криком о помощи. Я была невидимкой для своих родителей, точнее для своей матери. Я родилась в 1972 году, я родилась в одной стране, а живу в другой не меняя квартиры. Мой отец работал в МГУ сколько я себя помню, он был профессором и преподавал иностранные языки. От него ко мне перешел талант лингвиста. Позже и я поступила на иняз в МГУ. Отец был очень спокойным и несколько безвольным человеком. В нашей семье за старшую была мама. То ли он сам по себе был бесхребетным, то ли мама настолько забила в нем мужика и хозяина, что он просто смирился с отведенной ему ролью второго плана. Он был добрый и любил меня, но мама пресекала любые его попытки показать мне свою любовь. Он был совой, но мама была жаворонком, и поэтому папа вставал вместе с мамой в шесть утра и клевал носом над газетой, сидя в кресле-качалке до обеда, а потом пытался заставить себя заснуть, ложась спать в десять часов вечера. Мама все это прекрасно видела и знала, но таким уж она была дебильным человеком. Она была законченной эгоисткой, и все вокруг должны были жить в ее ритме, ее морали, соглашаться с ее мнением, безусловно, единственно верным. Другого мнения, отличного от ее просто не существовало. Она всю жизнь прожила, считая себя во всем правой. Она была кардиохирургом, и времени на семью у нее было мало. Она все писала какие-то научные работы, делала операции на сердце каким-то шишкам, к ней даже приезжали из Европы за лечением. Помимо того, что мама была эгоистичной, она была очень жесткой. Никаких соплей, мало эмоций, иногда она напоминала мне деревянную куклу. Она всегда была при прическе, легком макияже, с коротко остриженными чистыми ногтями, при выглаженной блузке и безукоризненной длины юбке. Мама была заложницей идеологии СССР 2 2 Основной идеологией в СССР являлось учение Марксизма-Ленинизма. Целью провозглашался коммунизм — устройство общества, характеризуемое высшим развитием производительных сил. Дорогой же к этой цели являлся социализм — принцип распределения, у которого: «от каждого по способностям, каждому по труду» в рамках плановой экономики, и задача: воспитание человека с коммунистическим сознанием. Массовая идеология внедрялась всеми мыслимыми способами: через СМИ, через агитационную и воспитательную работу партийных ячеек в школах, институтах, на предприятиях, через введение цензуры, через работу службы безопасности по выявлению и привлечению к ответственности политически несогласных. Советский строй — особый период в истории государственности России. Согласно Конституции СССР 1936 граждане СССР не зависимо от национальности, расы рассматривались как одна равноправная единая семья. . А в СССР секса не было, все были равны, родина превыше всего и так далее. Она очень хорошо знала, что такое хорошо и что такое плохо. Моя мама это человек, живущий в спичечной коробке морали, где ничего было нельзя. «Нормальные люди так не делают!» часто говорила она мне. Я слышала эту фразу по сто раз на день. «Ну значит я ненормальная!» также по сто раз на день отвечала ей я. Все во мне противилось ее нормальности, ее зажатости, ее дебильным рамкам. Я искала поддержки у отца, но он, боясь быть наказанным мамой, лишь разводил руками, мол, ты же понимаешь, что я просто не могу быть на твоей стороне ?! Я понимала. Но мне так хотелось, чтобы меня поддержали, хоть раз. Нет, поддержка это не про мою семью. Все что я делала, говорила и думала было априори неправильным и безнравственным. «Ванечка никогда бы так не сделал!». Это я тоже слышала по сто раз на день от матери. Ванечкой был мой старший брат, он умер в Афганистане в 1983 году. Тягаться с покойником конечно бесполезно, тем более он умер героем. Он был идеальным сыном, с той же въевшейся в самый корень мозга советской идеологией, что и у мамы. Ваня никогда не огорчал ее, не ставил в неудобное положение, хорошо учился, был активистом в комсомоле, лучшим в армии, а в итоге даже посмертным героем. Куда мне до него? Он умер, и уже никогда не совершит какую-нибудь глупость, чтобы я сказала «вот видишь мама, даже Ваня не идеален».