Валерий Зеленогорский - Любовь на троих

Когда машина въехала на участок, из всех щелей посыпались дети, внуки, собаки, повар, садовник, венчала картину женщина, с которой он создал весь этот мир, она скромно стояла на крыльце и ждала, когда он останется один, и просто сказала ему: «Как хорошо, что ты приехал, у нас сегодня твои любимые котлетки, я как знала, что ты приедешь сегодня», — они прошли в дом, внуки потрошили подарки, он сидел на кухне, старый и совсем не герой, тут не надо было втягивать живот, быть искрометным и забавным, тут он был своим, до последней молекулы известным и родным.

Утром он уехал в город и хотел день провести один, включить себя в старую жизнь и запустить механизм возвращения в то время, которым он жил до последнего путешествия в реку, которое он совершил наперекор античному философу. Он сделал это, но река в конце концов отторгла его, намекнула довольно жестко, что войти стоит рубль, а выход такой, что никаких денег не хватит, так и случилось.

Через несколько дней позвонил главный редактор журнала «Кокос», откуда родом была девушка Катя, и долго извинялся за ее незрелое поведение, он сообщил, что они отказались от ее услуг и он может прислать штатную журналистку, готовую сделать профессиональное интервью. С.С. отказался, решил, что хватит экспериментов.

Тот же главный в конце разговора сообщил, что Катя вернулась с Ибицы, он считает, что с ней там случилось нечто нехорошее, подробностей он не знает, да и не желает знать.

Катя вернулась из Ибицы через два дня, она улетела туда под кайфом, и два ее друга-танцора привезли ее в какой-то дом, где еще человек двадцать плясали с утра до ночи, дурь летала над домом, как смог, все почти не спали, а если падали возле бассейна, то пары образовывались спонтанно, как мухи, слипались на время, а потом расползались в другие пары, Катя была в какой-то коме, она ничего не понимала, но на третье утро она очнулась, ее как будто ударили по лбу, она собрала вещи и улетела, даже не попрощавшись с новыми друзьями, которые ее даже слегка ограбили. Она приехала в аэропорт, и у нее даже не было на воду и сигареты, всю дорогу она спала и проснулась только в Москве.

Два дня она спала, пила только воду, а на третий день позвонила в редакцию и сказала, что материал она не сделала, и ее послали идти лесом, денег за прошлый месяц не заплатили и пригрозили, если она будет спорить, судиться, ее ославят и она вообще никуда не устроится. Она хотела позвонить С.С., извиниться и объяснить, что она не свинья, что так сложились звезды и она очень огорчена тем, что так вышло, но рука позвонить не поднялась, и она стала готовиться к дауншифтингу на Гоа, так ей посоветовала подруга-литературовед, которая круто изменила свою жизнь, прожив там полгода.

Подруга была с ней со школьных лет на правах второй красивой в их паре, у них были общие мальчики, они предлагали себя парой, если не нравилась одна, то вторая на контрасте подбирала раненую добычу.

После школы они ненадолго расстались, а когда встретились вновь, у каждой за спиной был неудачный пробный брак и куча личных проблем.

Литературовед проанализировала свои неудачи и радикально изменила жизнь, покрасилась в экстремальный цвет, похудела на 20 кг и пошла работать в тюрьму психологом, а по вечерам работала в брутальном клубе официанткой, — официантки в этом заведении белье не носили.

Когда Катя ввалилась к ней в клуб после двенадцати, там стоял дикий угар, ее подруга с голым залом шныряла между столов, разносила водку в чайниках, ее хлопали по заду распаленные мужики, и Кате показалось, что литературоведу, знавшей психологию творчества, это очень нравилось, у нее был роман с охранником, и они трахались в кулерной во время технологических кофе-брейков, она казалась сбалансированной и счастливой. После закрытия они сидели в баре, и Катя выплевывала свои страданья на голову подруги, она рассказала ей все до мельчайших деталей, включая кокаин и свальный грех в неизвестном доме.

Подруга-литературовед начала ее лечить, объяснять ее мотивировки, у тебя комплекс жертвы, все мужики чувствуют это и делают с тобой все, что захотят, ты знаешь это, ты боишься этого и спасаешься от этого вином и экстремальными выходками, ты хочешь разорвать дорогие тебе отношения до того, как тебя поработит твое чувство.

Ты должна уехать, разорвать цепь, которая тебя держит, езжай на Гоа, купи скутер, и там, на берегу океана, ты найдешь покой и волю.

Квартиру я у тебя сниму, вот для этого кабанчика, она показала на стриженного под ноль мужика, мучительно похожего на писателя Прилепина, который уже много лет обманывает читателей брутальной внешностью и кольцами с черепами на пальцах.