Бьянка Мараис - Пой, даже если не знаешь слов

Я вижу в тебе благородство. Я вижу в твоем будущем великие дела. Ты вырастешь и станешь женщиной с сильным стержнем, и я горжусь, что знаю тебя и что разделила с тобой твой путь. Никогда не сомневайся в своей силе и в том, что ты достойна любви.

Я очень люблю тебя. В этом тоже не сомневайся.

Это было вовсе не письмо. Это Бьюти раскрыла мне объятия – каждое слово исцеляло своей нежностью, слова были поцелуями, врачующими мои раны. В ушах звучал голос Бьюти, и он подтолкнул меня к решению. Я не сдамся, потому что я борец, потом что Бьюти верит в меня, даже если я этого не заслуживаю. Я столько раз подводила ее, что не могу – не должна – подвести снова.

Я вернусь в шалман и снова поговорю с Фумлой. На этот раз я не приму от нее отказ. Мне все равно, придется ли мне унижаться, изобьет ли она меня, встанет ли толпа на ее сторону. Мы бьемся за тех, кого любим, – мы не сдаемся, вот что написала Бьюти. И я заставлю Фумлу сказать, где Номса, потому что не смогу уважать себя, если не исправлю того, что натворила.

Дверца вдруг засопротивлялась, когда я попыталась открыть ее. Я так увлеклась дневником, что не заметила человека снаружи.

К стеклу прижалось лицо. Я испуганно отшатнулась.

– Я тебя ищу.

Я поняла, что это мальчик, с которым я танцевала. Я опустила стекло.

– Это ты, – глупо сказала я. – Зачем ты меня ищешь?

– Хочу помочь.

– Правда?

Он кивнул.

Я ничего не понимала. Моим единственным шансом была Фумла, потому что однажды я помогла ей и надеялась, что она поможет мне в ответ. Этого мальчика я не знала – никогда не видела до сегодняшнего дня, – и он ничего не был мне должен.

– Но… почему?

– Я видел Бьюти. Когда умирал мой брат. Она пыталась заставить мою мать и ее подруг отвезти Сифо в больницу, но они ее не послушали. – Мальчик недолго помолчал, потом продолжил: – Бьюти была добра к моему брату. Она нашла Сифо на дороге в тот день, когда полиция расстреляла демонстрацию. Он истекал кровью, ему было страшно, и она сидела с ним, успокаивала его. Я так и не поблагодарил ее за это. И если она хочет найти свою дочь, я ей помогу.

– Твой брат умер?

– Да. Мы были близнецами.

Я хотела сказать, что и у меня была сестра-близнец и что она тоже умерла, но я знала, что его потеря куда больше моей.

– Сочувствую тебе.

– Спасибо.

– Но ты же просто ребенок, как и я. Как ты можешь помочь?

– После восстания я всех расспрашивал, а еще следил за человеком, с которым была Номса.

– За Лихорадкой?

– Да. – Голос его был тверд.

– И что ты о нем знаешь?

– Ты приехала очень вовремя. Еще один день – и ты бы их упустила.

– Почему?

– Их поездку пришлось отложить, поэтому они отъезжают только завтра.

– Какую поездку?

– Лихорадка и Номса летят в Москву.

– Это где?

– В Советском Союзе.

– Это какой-то бантустан?

– Нет, это страна очень далеко отсюда. Там поддерживают борцов за коммунизм.

– А почему поездку отложили? Что случилось?

– О ней пронюхала тайная полиция. Кто-то стукнул полицейским, и те пришли к Лихорадке, как раз когда все уже было готово к отъезду.

– Кто-то?

– Я, – признался он, чуть помешкав.

Я раскрыла рот.

– Но ты же черный. Как ты можешь доносить полиции на кого-то из своего народа?

– Лихорадка – гад. Он завербовал для участия в марше школьников, совсем еще детей. Он знал, что это опасно, знал, что произойдет, – но ему было наплевать, их жизни для него ничего не стоили. Я сам видел, как он угрожал моему брату расправой, если тот не присоединится к маршу. Если бы не Лихорадка, мой брат сейчас был бы жив. – Мальчик сердито глянул на меня, готовый к спору. Но спорить я не стала, и он продолжил: – Лихорадке и Номсе удалось сбежать до того, как появилась полиция, и они, к счастью, не дознались, кто о них сообщил.

Теперь-то я понимала паранойю Фумлы и ее уверенность в том, что я хочу найти Номсу только затем, чтобы сдать ее полиции, а история с Бьюти в больнице – ловушка, чтобы заманить Номсу к поджидающим ее агентам. И понятно, что Фумла за день до отъезда подруги ни за что не раскроет, где та прячется, – особенно девчонке, которой совершенно не доверяет.

– После этого, – продолжал мальчик, – Лихорадка отложил отъезд, пока не станет безопасно. Я узнал, что они уезжают завтра.

– Поэтому ты и работаешь здесь? Чтобы следить за людьми и добывать информацию?

– Нет, мне нужны деньги, чтобы помогать матери. Детей никто не замечает, считается, что мы ничего не можем, и люди говорят при мне вещи, которых в другое время не сказали бы. Ну и выпивка развязывает языки.