Я открыла глаза и увидела, что надо мной склонились двое мужчин.
– Весь день дрыхнуть решила? Давай-ка заработай нам деньжат, – сказал один из них, а другой расхохотался.
В комнате стояло зловоние: связанные, мы сидели здесь в собственных испражнениях и рвоте. Они вывели нас на террасу, и мы, шесть девушек, заозирались. За столько проведенных в темноте дней мы отвыкли от солнца, горячего и злого. Нас заставили пройтись немного, чтобы стряхнуть с себя дрему.
Туман в голове у меня еще не рассеялся, глаза по-прежнему слипались, когда меня втолкнули в комнату. Я услышала чей-то голос:
– Окон здесь нет, сбежать не получится.
В комнату вошла какая-то девушка. Она обтерла меня смоченным в нимовом масле теплым полотенцем, переодела, накрасила и снова исчезла. На потолке медленно вертелись лопасти вентилятора, а над дверью мигала лампочка. Меня затошнило. Вскоре дверь открылась и на пороге появился мужчина. Он курил биди [48] Индийские сигареты.
и пускал колечки дыма. Хотя и одурманенная, я чувствовала, как он разглядывает мое тело.
– Ты красивее, чем говорили, – сказал он, стряхивая пепел, а потом двинулся ко мне.
Помню, как меня прошиб холодный пот, как я поднялась и отступила назад, но наткнулась на стену. Он подошел совсем близко – так близко, что я почувствовала, как изо рта у него пахнет табаком. Мужчина схватил меня за волосы, и я ударилась головой о стену, к которой он тут же прижал меня одной рукой. Я кричала и извивалась, чувствуя, как другая его рука сползает вниз по моей спине. Рука опускалась все ниже, а потом он принялся стягивать с меня юбку.
– Нет, нет! – вырвалось у меня, но он уже крепко держал меня за бедра.
Он ослабил завязки своих брюк, и те сползли на колени. Прижавшись ко мне, он втолкнул себя внутрь, в меня. Боль была ужасной. Мой голос превратился в хрип, я вцепилась ему в плечи, запустила ногти в самую плоть, но он даже не вздрогнул. Хоть и одурманенная, я чувствовала, как он трется своей небритой щекой о мою кожу, ощущала его яростное дыхание. Я закрыла глаза и попыталась воскресить в памяти картинки из прежней жизни: мы с Тарой сидим на террасе, и она рассказывает мне разные истории, мы с аммой стряпаем что-то, она ведет меня в деревню…
Вскоре он грузно опустился на пол рядом со мной. Постепенно и его, и мое дыхание замедлялось, хотя сердце мое по-прежнему громко колотилось. Он снова схватил меня за волосы и принялся бить головой о стену. Лучше всего я слышала теперь размеренные удары, мои же собственные всхлипы доносились откуда-то издали, словно это плакала не я, а какая-то другая девушка.
Наконец он выпустил мои волосы, я сползла по стене вниз и пощупала затылок. Пальцы были выпачканы кровью, и, увидев это, мужчина хохотнул.
– Так вам, шлюхам, и надо, – сказал он. И скрылся за дверью, оставив меня в прокуренной комнате.
Как он выглядел, я не запомнила и все старалась вспомнить его глаза. Оставались ли они такими же спокойными и равнодушными, когда он бил меня? Но мужчин было слишком много, лица сменялись, появляясь и исчезая.
2004
Тем вечером я, возвращаясь домой, с удивлением заметила, что дверь в соседнюю квартиру открыта.
– Тара? – воскликнул выглянувший из-за двери мужчина, пристально вглядываясь в мое лицо.
Это был Навин. В его глазах еще не угас прежний озорной блеск, но волосы отросли до плеч, и их длинные пряди скрадывали скулы, а подбородок украшала смешная жидкая бороденка.
– Навин! – Я широко улыбнулась. – Тебя не узнать!
– Тебя тоже, – рассмеялся он, – ты сейчас вылитая твоя мама. Я уж решил было, что это она.
Я вспомнила ааи.
– Давай, заходи же, – он махнул рукой, приглашая меня внутрь, – мне соседи сказали, что ты из Америки вернулась. Мы с папой в нашей деревне были, целых шесть месяцев, только приехали. Мои жена с ребенком до сих пор там, – рассказывал он, – папе что-то в Ганипур захотелось съездить, пожить там немного, на родине. Свежий воздух, сытная еда – ну, сама понимаешь. – Навин усмехнулся. – А ты давно здесь?
– Четыре месяца, – ответила я.
Прошло уже четыре месяца – четыре месяца я обивала пороги полицейского участка и сыскного агентства, и все без толку. Я на четыре месяца забыла о том, что где-то существует и другой мир.
– Так что же привело тебя сюда? – Он усадил меня в кресло.
– Папа… несколько месяцев назад он умер.
– Ох, как же…
– Он… он покончил с собой. Повесился, – проговорила я, сама не понимая, зачем рассказываю ему об этом.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу