Дэйзи Джонсон - В самой глубине

Они ловили голавлей и щук. Сара сидела в задумчивости на другом конце лодки, свесив ноги за борт, удочка упиралась ей в живот, и она вытягивала леску, а потом забрасывала ее дальше, чем Маркус или Гретель.

Проснувшись утром, он увидел в ногах своего матраса сумку, которую собрала ему Сара. Он кружил вокруг нее, охваченный тревогой, ожидая, что она скажет ему, что он должен уйти. Его руки помнили ночные прикосновения к ее телу и ощущение желвака под пальцами, который он как будто нащупал у нее под мышкой. Он не был уверен. Она отчистила тарелки от засохших остатков пищи, нарезала сморщенное яблоко на дольки и заставила Гретель съесть их. С ним она почти не говорила, только спросила, рыбачил ли он раньше. Один раз, сказал он. Она показала ему, как насаживать червей на крючок. Он понял, что он сам должен принять решение уйти, что она не станет прогонять его. Но также он понимал, что не мог уйти. Точнее, он ни за что не мог уйти от нее.

Его удочка напряглась и завибрировала. Влажные руки соскользнули со спиннинга, он замешкался и чуть не выронил удочку. Леска натянулась и задрожала. Он увидел шевеление в воде. Затем показалась массивная рыбья голова. Сквозь толстую верхнюю губу торчал крючок, а серое тело билось из стороны в сторону. Гретель подошла к нему и присела на четвереньки, глядя на рыбу.

Вынимай. Вынимай ее, сказала она.

Он поискал глазами Сару, желая, чтобы она видела это. На миг ему показалось, что вода втянет рыбу обратно. Мелькнул рыбий хвост. Маркус уперся ногами в узкую рейку, переместил вес с хромой ноги. Рыба качалась в воздухе, длинная, как его рука, с глазами цвета пуговиц на пальто Гретель, которое она сбросила с плеч и держала наготове, чтобы обернуть им рыбу. Он стал подтягивать ее к лодке.

Бонак выскочил из-под воды прямо под рыбой, с разинутой пастью. Его ребристая спина была цвета мха, мягкое брюхо было белесым, а вдоль тела дрыгались короткие мускулистые лапы. Его тело так причудливо изогнулось, что казалось, у него совсем не было скелета, только упругая плоть. Он выглядел – Маркус успел подумать об этом – в точности как говорила Сара. Челюсти монстра сомкнулись на рыбе, и в следующий миг они вместе ушли под воду. Удочка рванулась с жуткой силой из рук Маркуса, так что он соскочил с места и повалился на хромую ногу. Затем леска лопнула, и удочка выпала из рук в воду.

Я думаю, нам нужно поймать его, сказала Сара. Бонака. Мы его поймаем.

Он надеялся, что она передумает, и они отчалят от берега и уплывут подальше отсюда, вниз по течению. Она позабудет, что говорила ему, что он должен уйти, и он останется жить с ними на лодке навсегда.

Нам нужно – она как будто почуяла его сомнение – поймать его.

Гретель положила на стол один из своих капканов для грызунов и разобрала его, чтобы показать, как он устроен. Сара издала возглас одобрения, осмотрев его конструкцию, поняв силу его хватки, слаженность пружинного механизма. Она не ложилась всю ночь, ей не сиделось на месте, она перекладывала вещи, щелкала пальцами и шаркала ногами по полу. Один раз она подошла к Маркусу и нависла над ним, закусив толстую губу, обхватив себя руками и постукивая пальцами по бокам.

Что? – сказал он.

Ничего.

Но она продолжала пристально смотреть на него из-под прикрытых век. Он не знал, чего она хотела. Однако почувствовал, что у него горит лицо, и отвернулся, заняв мысли чем-то другим, ощущая кожей шеи ее взгляд.

Гретель показала им, как отводить пружину и устанавливать приманку, чтобы при легком нажатии капкан захлопнулся. Они сделают клетку и положат приманку с одной стороны, а с другой приспособят дверцу. На лодке было недостаточно места, так что они вынесли все, что нужно, на берег и стали работать там. Стены клетки они соорудили из старой изгороди, стянутой проволокой, а для веса использовали пустые топливные канистры, наложив в них камней. Сара сняла дверь с лодки и прикрепила к клетке с одного края. Клетка была такого размера, что в ней мог уместиться человек на четвереньках, но распрямиться в полный рост было бы проблематично.

Мы можем пойти в лес, найти ближайший городок, сказал он громко. Они обе посмотрели на него. Мы можем просто уйти, сказал он.

Дальше вниз по течению, за нами, есть еще лодки, с целыми семьями, сказала Сара и замолчала. Он понял, что она имела в виду, – что, если они его не поймают, умрут другие люди. Он подумал о пропавшем мальчике. О его коже, сморщившейся после стольких дней в воде, о его побелевших глазах. Он подумал о себе, что, если бы он вернулся к родителям – после всего случившегося, – это было бы для него чем-то подобным: словно бы он умер и вернулся другим, совершенно новым человеком.