Рамита Наваи - Город лжи. Любовь. Секс. Смерть. Вся правда о Тегеране [litres]

Некоторые из них заметили агентов Гашт-э Эршад и начали тайком подавать друг другу знаки, предупреждая об опасности, поднятыми бровями, кивком головы и взглядами, устремляющимися к фургонам на обочине. Нарушительниц дресс-кода вряд ли ожидала порка или тюремное заключение, но унижение и внесение в «черные списки» были вполне реальны, как и штраф с несколькими часами лекций на тему морали для самих нарушительниц и их родителей.

Несмотря на то что полиция нравов представляла опасность скорее для женщин, Амиру, как обычно, стало немного не по себе рядом с представителями власти, так что он ускорил шаг.

Первая из построенных в Иране в модернистском стиле мечеть Аль-Джавад представляла собой нечто среднее между крепостью и бетонной космической ракетой, повторяя очертания самых уродливых модернистских католических соборов шестидесятых годов; казалось, она просто взяла и выросла на улице, к удивлению прихожан.

Амир встал у металлических ворот переулка Бахтияра напротив магазина «Белла-Шуз» с его реликтовой вывеской в стиле семидесятых. С другой стороны площади Хафт-э Тир на него смотрела фреска аятоллы Мохаммада Бехешти с выведенными под его лицом словами: «ПУСТЬ АМЕРИКА ВОСПЫЛАЕТ ГНЕВОМ НА НАС И УМРЕТ ОТ СВОЕГО ГНЕВА».

В последний раз Амир был в мечети более десяти лет назад, на похоронах отца друга. Мечети отталкивали его, какой бы впечатляющей ни казалась их архитектура. Для Амира они символизировали гибель революции. Именно в мечетях жадные до власти муллы своими обличающими проповедями манипулировали сознанием бестолковых масс, испытывающих страх перед Богом. Именно здесь, на цветастых персидских коврах, в помещениях, воняющих потными пятками и дешевой розовой водой, искажали стихи из Корана. Конечно, Амир посещал Голубую мечеть в Исфахане как турист, и она произвела на него огромное впечатление своей потрясающей красотой, но это была часть истории его страны, воспоминание о давней эпохе, не имеющей прямого отношения к новому поколению с промытыми мозгами. Навязчивое стремление режима придать религиозное значение любым правилам и нормам поведения привело к тому, что по всему Тегерану множились мечети. И чем больше их строилось, тем более пустыми они казались; многие молодые люди их вовсе не посещали. Правительство периодически обсуждало планы по привлечению прихожан – например, открывать при мечетях культурные центры, спортивные заведения и даже курсы шитья.

Многие из местных жителей никогда не заходили в Аль-Джавад, предпочитая старые уютные мечети по соседству. Она была основана в качестве опорной базы организации «Басидж», полувоенного ополчения, выполняющего функции поддержания правопорядка, и потому ее посещали в основном активные сторонники режима.

Наблюдая за входящими в мечеть посетителями, Амир вспомнил, что не рассказал о звонке ни единой душе. Это не составило ему никакого труда, он привык хранить тайны с тех пор, как произнес первые слова. Его вдруг охватило беспокойство. Как же наивно с его стороны – а вдруг это засада?

Недавно его уже вызывали на «собеседование». Предложение – скорее явный приказ – поступило по звонку с анонимного номера. Амир догадывался, что это могут оказаться они. Этелаат . Разведка. Сотрудники внушающего страх Министерства информации следили за всеми и допрашивали каждого, от университетского профессора до музыканта, прослушивали телефоны, перехватывали электронные письма.

Вместе с товарищами Амир посещал кое-какие митинги и писал сообщения в блоге, высмеивающие политиков и критикующие режим. При этом он пользовался прокси-сервером VPN («виртуальной частной сети»), чтобы обойти правительственные фильтры. Такие серверы меняют интернет-адрес, как если бы пользователь входил в сеть из другой страны. Одну из таких площадок предоставляло правительство Соединенных Штатов в рамках давней игры по ослаблению врага, скрывая это под знакомыми и все более теряющими смысл рассуждениями о свободе и демократии. Не успевало правительство Ирана блокировать прокси-серверы, как на их месте открывались другие. Некоторые из товарищей Амира отказывались ими пользоваться, утверждая, что серверы принадлежат самому же режиму и это лишь уловка, чтобы вычислить недовольных.

Амир всегда тщательно выбирал выражения и старался не переходить границы. Нанизанные друг на друга слова с размытым значением заставляли сочувствующего читателя удовлетворенно соглашаться с критикой, но при этом фразы оставались слишком обтекаемыми, чтобы пробудить гнев представителей правящего режима.