Паола Перетти - Расстояние между мной и черешневым деревом

– Да, и озвучила наш бюджет.

Тут я не выдержала и чихнула, а на кухне воцарилась тишина.

– Мафальда, ты готова?

– Да, мама, – отвечаю я и выхожу в коридор.

– Ну тогда пошли.

Уже двенадцать сорок пять. Меня уложили в тетину постель, а взрослые сидят в гостиной, пьют из стопок и о чем-то разговаривают. Я не сплю. Я все думаю о том, что услышала в коридоре. Значит, они хотят переехать! И что же мне теперь делать? Как мне жить, если из моего окна не будет видно Луны? Не будет видно старого бабушкиного дома, не будет знакомых соседей? А если Оттимо Туркарету совсем не понравится новый дом? Он уже привык здесь и может не захотеть переселяться в новое жилье. Я должна этому помешать.

Рядом с кроватью лежит мой рюкзак, в котором собраны вещи на завтра. Я положила туда пенал, альбом для рисования и плеер. Я нащупываю его в темноте, надеваю наушники и нажимаю круглую кнопку. Я выбираю любимую папину книгу.

Громкий, уверенный голос продолжает читать с того самого места, где остановился. Кажется, будто читает какой-то старик.

– Куда ты?

Через стеклянную дверь мы увидели, как он берет свою треугольную шляпу и маленькую шпагу.

– Куда надо!

Он помчался в сад.

Немного спустя мы увидели через окно, как Козимо взбирается на дуб [1] Здесь и далее цитируется роман Итако Кальвино «Барон на дереве» в переводе Л. Вершинина. .

Я нажимаю на паузу и вскакиваю с кровати. То, что надо! Я тоже должна уйти жить на дерево, как Козимо. Я залезу на черешню и из окна смогу следить за тем, что проходят на уроке. Я спрячусь в ветках, и никто меня не увидит.

Но нужно поторапливаться: совсем скоро я останусь в полной темноте и не смогу принести к черешне все необходимое. Мне нужен план.

Я беру листок бумаги, достаю пенал и снова включаю запись.

Одет и причесан он был со всей тщательностью, ибо по требованию отца в таком виде обычно являлся к столу, несмотря на свои двенадцать лет: треугольная шляпа, напудренные волосы, завязанная лентой косица, кружевной галстук…

Я нажимаю на паузу и начинаю составлять список. Надо посмотреть, что значит «напудренные волосы». Лент у меня сколько хочешь. Переходим к следующему пункту.

Котелок для готовки;

матрас для ночевки;

плеер;

бабушкино одеяло;

ручки;

тетрадки;

карандаши;

зонтик на случай дождя…

– Мафальда, ты что там делаешь?

Я прячу листок со списком нужных вещей в тетрадь. Учительница прекрасно все видит, ведь я сижу на первой парте, но она делает вид, что ничего не произошло. Она просто говорит, что я должна быть внимательней на уроке. Я беру карандаш с ластиком-динозавром, который мне подарила доктор, и притворяюсь, будто собираюсь писать, а учительница вновь отворачивается к доске.

«Мышечные волокна подразделяются на длинные и короткие…»

Мышечные волокна. Кому какое дело, короткие они или длинные. Я уже не слушаю, но краешком глаза все еще смотрю на учительницу, чтобы себя не выдать, и мысленно повторяю свой список.

Котелок для готовки …

Ну вот, я совсем не подумала о том, как буду питаться. Для начала можно прихватить небольшой запас. Вторая проблема – как спать. Нужно затащить наверх какой-нибудь матрас и разместить его на соседних ветках. У Кьяры есть хороший матрас. Ее родители купили его, когда ездили на озеро. Конечно, прошло уже немало времени, но, надеюсь, он никуда не делся. Может, они даже новый прикупили. Они очень богатые. Не знаю, правда, согласится ли Кьяра его отдать. Вряд ли. Мы уже не такие близкие подруги. Придется одолжить без спроса. Робин Гуд ведь тоже так делал? Он грабил богатых, чтобы поделиться с бедными. У Кьяры полно всего, а у меня, считай, почти ничего нет: ведь я буду жить на дереве совсем одна.

Будь я постарше, я могла бы сама все купить, но я не могу ждать, пока подрасту, потому что темнота растет быстрее меня. Я оглядываюсь по сторонам и пытаюсь понять, кто еще из моего класса достаточно богат, чтобы я могла что-нибудь у него одолжить. Приходится обернуться, но учительница занята рисованием мышц. Одноклассники не замечают, что я за ними подсматриваю: все тоже что-то рисуют, но могу поспорить – они не срисовывают мышцы с доски.