Лоран Гунель - День, когда я научился жить [litres]

Джонатан еще раз в уме повторил свой план: выбрать седьмого из сошедших с трамвая пассажиров. Или седьмую. Ему было интересно, на кого она будет похожа…

А если это окажется мужчина? Он улыбнулся при этой мысли. Хватит ли ему духу вручить букет мужчине? А вдруг это будет здоровенный толстяк, который сразу же вмажет ему кулачищем по физиономии? Он прыснул со смеху, сидя один на скамейке, и какой-то прохожий подозрительно на него покосился.

С шумом подошел красный трамвай, раздался скрежет тормозов по металлическим рельсам, а потом звон колокольчика, оповещающий об остановке. У Джонатана екнуло сердце.

Двери трамвая открылись, и почти одновременно из него вышли несколько человек. Джонатан внимательно их оглядел.

Сначала выскочил подросток, за ним – девушка, потом – клерк. Трое. Старичок и девчушка-школьница. Четверо, пятеро… Шестой появилась, опираясь на черную палку, пожилая дама… И больше никого… Джонатан, ждал, не сводя глаз с трамвайных дверей. Они уже закрывались, когда по лесенке поспешно спустилась и вышла женщина. Среднего возраста и самой заурядной внешности. На вид она могла быть кем угодно. Она двинулась быстрым шагом, как всякий человек, который, выйдя с работы, спешит домой, а рассеянный взгляд и чуть нахмуренные брови говорили о том, что она все еще целиком погружена в свои дневные заботы.

Джонатан встал, подождал, когда она подойдет поближе, шагнул в сторону, чтобы оказаться у нее на пути, и протянул ей букет.

– Это вам, – сказал он, широко улыбнулся и сунул ей цветы прямо в руки.

Перед тем как смешаться с толпой, он успел заметить удивление у нее на лице.

Просто помереть можно со смеху.

Вот идиот!

Подцепил какую-то моль бесцветную, небось, копилку разбил, чтобы купить этот букет, а сам дело до конца так и не довел. Слинял и даже не заговорил с ней, даже не сказал, как его зовут! Ну полное чмо!

Вот он, Райан, своего шанса не упустил бы. А этот чокнутый Джонатан упрямо занимался какой-то ерундой, совсем погряз в самой что ни на есть глупости. Предыдущее видео, где он заказывает кофе какой-то незнакомой тетке, даже не осмелившись представиться, вышло просто уморительным. В блоге оно имело бешеный успех: сто восемьдесят девять лайков и двадцать семь комментариев. Это рекорд. И весьма кстати – как раз в тот момент, когда история Гэри с его пожиманием плечами начала сбавлять обороты и выдыхаться.

Райан сделал быстрый монтаж, вырезав первые, неоправданно длинные секунды видео. Зато в конце ничего не вырезал, чтобы было хорошо видно, как женщина вдвойне удивилась, увидев, что незнакомец исчез. Надо было сделать так, чтобы все увидели ее улыбку, ее просиявшее лицо и поняли, что Джонатан прохлопал свой шанс.

Он опубликовал видео на своем блоге и прибавил к нему рекламные ролики. Обычно, продавая тесты на коэффициент интеллектуальности, он подвешивал к ним новости из клубов знакомств и какое-нибудь объявление о продаже цветочных букетов.

Реакции читателей он ждал с нетерпением, и она не замедлила появиться.

Вот тупица!!!

Он, наверное, учился на курсах соблазнителей, да только ничего не усвоил.

Трепач! Король брехни!

Придурок!

Кретин!

Теперь Райан примется за Джонатана: будет снимать его всякий раз, как только он сунет нос на террасу, поставит вторую камеру на окно, что смотрит в сад за домом. Он не хочет пропустить ни одной выходки этого альпиниста-дуролаза.

Джонатан вошел в магазин Гэри, и его сразу окутал запах горячих маффинов. Гэри сидел за конторкой, освещенной желтоватым светом, и на лице его наблюдалось то самое выражение, какое бывало в худшие из дней, а точнее – ежедневно. Джонатан понятия не имел, что такое с ним могло произойти, почему он стал таким. Может, он пережил удар такой силы, что лишился способности испытывать положительные эмоции? Может, с ним обошлись несправедливо, может, его предали и теперь он вообще не верит в возможность существования искренности?

– Здравствуйте! – с улыбкой сказал Джонатан – Как нынче идут дела?

– Здрась… – буркнул Гэри.

– Я бы хотел маффин с изюмом. Навынос.

Гэри упаковал ему маффин.

– У вас такие вкусные маффины. Честное слово. Браво, вы большой мастер.

Гэри нахмурил свои густые черные брови и, не поднимая головы, бросил на него исподлобья недоверчивый взгляд:

– Доллар тридцать пять.

Джонатан положил монеты на стойку, не переставая улыбаться. Гэри молча забрал деньги.