Дмитрий Меренков - Командировка в этот мир

Служба на зимних квартирах, в гарнизоне, существенно отличалась от насыщенных событиями дней учений, стрельб или боевого дежурства. Офицеры возвращались в свои семьи, обнаруживали не замиравшую в их отсутствие жизнь, пытались определить свое отношение к ней.

Дмитрий приехал поздно ночью, приказал перенести подъем первой (своей) батареи, прибывшей вместе с ним с боевого дежурства на 11.00, остался досыпать, когда жена убежала на работу в школу. Каково же было его пробуждение от мужского голоса из-за двери барака: Наниса, акой! Изумленный, все еще не проснувшийся, муж протопал к двери, открыл ее и никого не увидел. Стоял, протирая глаза, пока его не тронули за коленку. Комбат уже так давно не видел телевизора, мороженного и маленьких детей, что забыл об их существовании.

— Ты кто? Задал вопрос пацан, чуть выше сапога ростом, Он стоял в дверном проеме, весь в розовом и голубом, никого из взрослых рядом не было.

— Ларисин муж- неуверенно ответил Дмитрий.

— Стих. Произнес пацан и начал: Кто там бродит в огороде?

— Это я, Козел Мефодий!

— По каким таким делам?

— Помогаю сторожам. Я капусту охраняю, каждый лист оберегаю.

— Почему капусту вдруг, а не редьку или лук?

— Лук я кушать не умею, а от редьки я худею.

— А капуста хороша и нужны ей сторожа. Дай конфету!

Это было очень трогательно и Дмитрий готов был отдать все конфеты, какие найдет, но у артиста не было времени ждать и он направился в соседнюю комнату.

Встреча зрелости и ростков. Понимание, что есть кого защищать и есть, кому защищать. Обретают смысл Полезность и Усложнение и Видение Собственного пути развития.

Бараком назывался сборно-щитовой дом на 18 комнат и общую кухню. Получалось 18 квартир. Удобства- на улице.

Если бы так строили по всей стране, то проблема обманутых дольщиков даже не возникла бы. Попробуй обмани, если сам живешь в соседнем бараке и ходишь одними тропками. Другое дело самому жить в крепости и всех остальных крепостными назначить.

Но ведь страна в бараках жить не хочет. Значит выбора нет, все хотят много и сразу, только обещай, не скромничай, и на твой век дураков хватит.

Офицеры, по должности выше командиров батареи, жили на квартирах. С младшими офицерами, проживавшими в бараках, общались только по службе, располагая себя на ступеньку служебной лестницы выше. Все держалось на младших офицерах, непосредственно управляющих действиями солдат, в значительной степени, из-за недостатка кадровых, на двухгодичниках.

Ко времени возведения бараков в полку прибавилось младших офицеров, кадровых лейтенантов и даже старших. Один из старших, командир батареи, был переведен из другой части с повышением в должности. Через пару дней остальные три комбата поняли сущность четвертого- никчема и вор. От таких любой командир полка стремится избавиться любой ценой. Самый простой путь-выдвинуть на повышение. Таким выдвиженцем и был комбат-три (третья батарея). Солдатский телеграф стуканул, что никчема утащил прибывшие из ремонта 20 пар солдатских кирзовых сапог и складировал у себя дома, в бараке. Действовали быстро и наверняка- в его отсутствие под дверь его комнаты подсунули смоченный селитрой и подожженный лист плотной бумаги, когда повалил дым, крикнули «Пожар», сломали хилый замок и открыли дверь. Посреди комнаты, в ящике лежали 10 пар еще не проданных сапог и другое барахло. Старшие командиры тут же избавились от позора, перевели вора на гражданку.

Жизнь в гарнизоне располагала к снижению Полезности и Упрощению вместо Усложнения. Вне «зимних квартир» батарейцы сталкивались с реальными опасностями: плохие дороги; дружественный огонь; погодное беспределье; проверяющие и т. п. Внутри все по другому: по часам; по расписанию; по прихоти начальства. Начинаются поиски адреналиновых выбросов: самоволки; пьянство; нарушения дисциплины. Выкаблучивается из дерьма «понятий» дедовщина.

Занимательная история одного ефрейтора. Вместе с батареей заступал он в гарнизонный караул на сторожевой пост-охранять стога сена Госрезерва. Лошадей не было, а стратегический запас сена был.

Накануне в одной из частей убили часового и украли автомат с патронами. Поэтому инструктаж проводил сам начальник штаба полка. Он говорил о бдительности, закончил обещанием отпуска тому, кто отличится в карауле.

Ефрейтор заступил на пост с автоматом без патронов, (на такой пост патроны не выдавали) в 22.00. Около полуночи он уже кричал у ворот двора гауптвахты (там располагался караул) о пойманных нарушителях. Открывшись, ворота превратились в рамку моментальной фотографии.