Элиф Батуман - Идиот [litres]

– Без толку! – воскликнула Светланина мать, постукивая кольцом по столу. – Даже будь она и впрямь чудовищем, нам просто пришлось бы иметь дело с тем, что есть. А спорить – без толку.

В первый день семестра мы проходили неправильные русские существительные: они внешне похожи на существительные женского рода, но при склонении требуют мужских окончаний. Это были хорошие слова: календарь, словарь, портфель, медведь. Иван опоздал и сел прямо позади меня. В его физическом присутствии с трудом верилось, что это он писал мне все те письма.

Поскольку мы сидели почти рядом, нас назначили парой в упражнении на творительный падеж. Надо было расспросить напарника, кем он хочет «стать» после университета. Ответ в любом случае получался существительным в творительном падеже. Я сказала, что хочу стать писателем.

– Что ты будешь писать? Рассказы, эссе, стихи?

– Нет, романы.

– Интересно, – сказал Иван. – Мне кажется, ты можешь написать хороший роман.

– Спасибо, – ответила я. – Мне кажется, ты можешь стать хорошим математиком.

– Правда? Откуда ты знаешь?

– Я не знаю. Просто вежливо отвечаю.

– А, понятно.

Казалось, говорить больше не о чем. Я оглядела класс. Все продолжали корпеть, словно тюлени, над своими диалогами.

– Где ты хочешь жить после университета? – спросила я, хотя этого не было в задании, и ответ не подразумевал творительного падежа.

– После университета? – он показал на пол. – Этого, Гарвардского?

– После университета. Этого, Гарвардского.

– Я хочу жить в Беркли.

Я попыталась вспомнить, что такое Беркли.

– Это… в Калифорнии?

Иван кивнул.

– Я хочу закончить магистратуру в Беркли, в Калифорнии.

Я никогда не бывала в Калифорнии и даже не думала о ней.

Варвара раздала последнюю порцию «Нины в Сибири». Там использовались все шесть падежей. Мы с Иваном вместе пошли по лестнице.

– Что ты будешь делать сейчас? – спросил он. Звучало экзистенциально.

– Не знаю, – ответила я, пытаясь не отставать.

Он замедлил шаг.

– Идешь на уроки?

– Нет, у меня окно, – сказала я. – А ты что будешь делать?

Он долю секунды поколебался.

– А я иду на занятия.

– А-а.

– Но мне очень не хочется.

Так не ходи , чуть не сказала я. Он подержал передо мной дверь, тяжелую несгораемую дверь. Мне не нравилось идти впереди него. Мне не нравилось, когда он исчезал из моего поля зрения, и не нравилось, что он смотрит мне в спину. Я прошла через дверь. Мы попрощались, и я отправилась в студенческий центр, где взяла кофе и села читать про Нину.

Затмение

Той весной случилось солнечное затмение. Нина с Леонидом поехали на конференцию в Улан-Удэ, город в восточносибирской Бурятской Республике, – считалось, что там это затмение будет видно лучше всего.

Презентация Нины прошла очень успешно. Все согласились, что это – «последнее слово в физике». Потом был большой ужин. Физики допоздна ели осетрину, пили водку, болтали и рассказывали анекдоты.

– Добрый вечер, – поздоровался незнакомец. Нина и Леонид обернулись и увидели… шамана. – Всего за два рубля я предскажу вашу судьбу, – продолжал шаман.

Леонид дал шаману два рубля. Тот долго разглядывал Нинину ладонь.

– У вас начинается новая жизнь, – наконец произнес он. – Мне кажется, вы скоро выйдете замуж.

Леонид дал шаману еще пять рублей.

На следующее утро Нина проснулась на заре и надела свои самые теплые вещи. Она взяла меховую шапку, подаренную в «Сибирской искре». Вместе с Леонидом они отправились на смотровую площадку. Там собралось много физиков.

Вдруг Нина услышала знакомый голос.

– Нина!

Она обернулась и увидела Ивана.

– Нина, – сказал Иван. – Поздравляю тебя с вчерашней блестящей презентацией. Как я рад тебя видеть! Расскажи, как ты живешь?

– Иван! – ответила Нина. – Я живу хорошо.

– Привет, Иван, – сказал Леонид.

– Привет, Леонид, – сказал Иван.

Все трое студентов замолчали.

– Нина. Леонид. Слушайте, – произнес, наконец, Иван. – Я хочу, чтобы вы узнали правду обо мне. В Москве Нина была моим другом, и мне казалось, я люблю ее. Но прошлым летом я встретил Галину и влюбился. Галина жила в Сибири и собиралась замуж за Леонида. Я жил в Москве и собирался жениться на Нине. Мы с Галиной решили просто забыть друг о друге. Но потом я получил письмо от дяди. Он пригласил меня работать в свою новосибирскую лабораторию. И тогда я понял: это – судьба.

– Судьба? – повторила Нина.