Хэнк Грин - Совершенно замечательная вещь

Все те, кто остался в чате в прямом эфире, который сейчас настолько истощился, что я смогла прочитать кое-что из сказанного ранее, казалось, прониклись моим монологом.

Я имела привычку следить за чатом в любое время, когда смотрю его в потоковом режиме, и, хотя не всегда можете разобрать каждое слово, вы можете понять, что люди говорят, и, если есть что-то, к чему они хотят привлечь ваше внимание, люди будут копировать и вставлять это снова и снова. Среди добрых пожеланий и добрых мыслей я увидела совершенно неожиданную вставку: «Слова».

Я прокрутила чат, чтобы увидеть, о чем речь.

Ginny Di:Что там со словами? «Тронут золотом»? Я знаю песню, там такой строчки нет.

Несколько постов со словами поддержки, затем:

Roger Ogden:Я уже раз двенадцать переслушал. Вроде там «В каждом городе мира Иисус должен быть тронут золотом». Но какого хрена? Очень сложно разобрать через болтовню Эйприл.

— Люди в чате говорят, что слова «Золотых годов» изменились! Я помолчу, чтобы вы все могли просто послушать.

Мы снова и снова доказывали, что тысячи людей, решающих головоломки, намного лучше одного. Но, господи, я же не могла заткнуться на пять минут!

Звонил мой личный телефон — это был Робин. Я не хотела отвечать, потому что это помешало бы всем, кто слушал песню. Я просто продолжала листать чат. Они транскрибировали тексты песен, что делало практически невозможным чтение чего-либо в реальном времени. Но потом я увидела это:

Lane Harris:Ребята, на «Спотифай» слова тоже изменились! Послушайте все.

— По-видимому, это не просто данная версия песни. На «Спотифай» то же самое. Идите послушайте, мне звонят.

— Эйприл, слава богу. Я еду к тебе. Миранда уже позвонила в полицию, чтобы они помогли тебя вытащить. Можешь выйти из этой комнаты?

— Что? Судя по всему, нет. Я пыталась выбить дверь.

— Мне не нравится, что ты там застряла. В стриме ты сказала, что пахнет сигаретами?

— Да. — Я списала вонь на застарелый сигаретный дым, но теперь, когда Робин напомнил о ней, она больше напомнила древесный дым. Кроме того, пока я думала об этом, казалось, что запах усиливается. Вероятно, просто естественное беспокойство при мысли, что тебя пытаются сжечь заживо на заброшенном складе, верно?

— Робин, теперь мне внезапно стало не по себе, — ответила я.

— Все еще пахнет сигаретами?

— Да, а может, пахнет больше как дым?

— Эйприл, повесь трубку и найди выход из этой комнаты, я позвоню в пожарную часть, — требовательно и отрывисто сказал он.

Я повесила трубку и осмотрела комнату.

Там был металлический шкаф для хранения документов, на котором стоял глиняный горшок, где, возможно, раньше росло что-то живое. Стол, который я точно не могла поднять; ящик, который я вытащила из стола, теперь валялся в углу комнаты; кресло; небольшой iPod; куча пустых банок из-под желе. Ничто из этого не выглядело особенно полезным. Кто бы ни украшал это место, он пропустил традиционный настенный лом.

Я посмотрела в окно. Кажется, стало немного туманнее. Или, я полагаю, дымнее.

В традиционном стиле Эйприл Мэй я решила передать свои навыки критического мышления аудитории.

— Э-э, — начала я, возобновляя прямую трансляцию. — Я немного обеспокоена, что попала в ловушку в горящем здании? — Я засмеялась. — Это на самом деле не смешно, я не знаю, почему меня на смех пробило. Становится дымнее. Твою мать. ТВОЮ МАТЬ!

Робин спас меня от откровенной паники, снова позвонив на другой телефон.

— Твою мать, Робин, твою мать!

— Эйприл, есть другой выход из этой комнаты?

Это напугало меня до смерти.

— Вроде не вижу.

— Попробуй найти, постарайся очень сильно. Я только добрался. Пожарная служба уже в пути, они скоро будут здесь, но здание горит.

— Сильно?

— Очень, полиция пытается войти, но пока у них не получается.

— Есть окно, но от него шесть метров до бетонного пола, больше ничего.

— Поговори с полицейским. — Я услышала шелест ветра, пока он бежал, и подумала, как эффективно и четко мы все обсуждаем. Будто телеинтервью планируем.

— Эй, у меня девушка на связи, — услышала я Робина где-то на фоне.

— Привет; Эйприл? — сказал странный мужской голос.

— Да?

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, только дымно… — Я впервые закашлялась. И тогда по-настоящему запаниковала.

— Ты видишь, откуда идет дым?

Я осмотрелась, и в первый раз струя оказалась достаточно плотной, чтобы было видно: она идет из-под двери. Я так и сказала полицейскому.