Хэнк Грин - Совершенно замечательная вещь

— Вы это слышите? — спросила я у зрителей.

Я буду держаться за тебя, детка, тысячу лет, ничто не коснется тебя в эти золотые годы.

Это был первый признак чего-то необычного внутри склада, и, боже, какая солидная подсказка! Я сосредоточилась на ней одной.

— Это песня «Золотые годы», — сообщила я зрителям и пошла быстрее. К настоящему времени моя аудитория насчитывала пару миллионов человек.

Я почти ждала, что связь оборвется, будь то сверхъестественное вмешательство Карла или явная нагрузка на мировые серверы, но, видимо, она держалась. Музыка становилась все громче.

От Миранды пришло сообщение: «Эйприл. Убирайся оттуда немедленно».

Я видела, как уведомление всплыло на моем экране, но мозг отказался его воспринимать. К чему она клонит? Я подняла голову — я все равно уже на месте. Небольшой кабинет в стороне от рабочих мостков. Там стоял стол, и из него донесся голос Боуи.

Я ждала чуда, хотела получить мою награду, и тут появилось новое сообщение: «Беги».

И все же я стояла.

Не плачь, моя сладкая, не разбивай мне сердце. Все хорошо, но ты должна стать умнее.

Когда я тупо уставилась на телефон, появился еще один текст: « Это подделка. Это неправда. Это не то место».

Я повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как огромная металлическая дверь позади меня захлопнулась.

Вот моя детка, совсем потерянная. Я прошу только спасти ее маленькую душу.

Вы же знаете, я чертова дура.

Эта глава будет содержать сцены насилия. Я скажу вам, когда оно начнется. Я не буду обижаться, если вы пропустите эти сцены.

Я кинулась к двери, но она не сдвинулась с места. Я ударила по ней, крича:

— ЧТО ЗА ЧЕРТ!

Никакого ответа.

Сквозь звуки «Золотых лет» я услышала удаляющиеся спешные шаги по мосткам. Я не понимала, как все это возможно, пока не увидела на полу рядом с картотекой шесть больших пустых пластиковых кувшинов из-под виноградного желе. Думаю, похитители добились желаемого эффекта: я почувствовала себя чертовой идиоткой.

— Ну, — сказала я в прямом эфире, задыхаясь от страха, — дела принимают дурной поворот. Мне сообщили, что это был обман, и теперь я заперта на складе в Нью-Джерси, и Миранда, поскольку я уверена, что ты смотришь, пожалуйста, позвони в полицию и отправь их ко мне. Если они вдобавок арестуют ублюдков, которые только что меня похитили, будет здорово.

Я обыскала комнату и не нашла ничего, что можно было бы использовать как монтировку. Пару раз я ударила по двери креслом, затем одним из металлических ящиков со стола, но даже царапины не оставила.

В конце концов мне надоело слушать «Золотые годы», поэтому я попыталась выключить маленький музыкальный проигрыватель, из которого шел звук. Какие бы кнопки я ни нажимала, он не выключался.

«In every town around the world, each of us must be touched with gold. Don’t cry my sweet, don’t break my heart, I’ll come runnin’ but you gotta get smart», — пел Дэвид.

Я оставила прямую трансляцию, время от времени комментируя процесс, потому что в тот момент чувствовала себя в полной безопасности. Я вещала на весь мир и пусть была довольно напугана и крайне разочарована тем, что не встретилась с Карлом или чем-то еще, на тот момент я еще не почуяла запах дыма.

Миранда прислала еще одно сообщение: «Мне так жаль. О, боже, Эйприл, это все я виновата. Код был подделан. Он был на Соме на открытой странице, каждый мог его отредактировать, а я просто не заметила, что кто-то внес правки».

Продолжая эфир, я написала ей ответ: «Все нормально, все хорошо. Если бы я не была такой импульсивной дурой, мы бы это поняли. Я тебя подгоняла».

Я поставила стул за стол и разместила телефон так, чтобы съемка шла под нормальным углом.

— Ну, я знаю, что большинство из вас уже ушли, и мне очень жаль, что вы сегодня потратили все свое время. Надеюсь, если вы не против, мы можем потусоваться, пока полицейские не вытащат меня из этой жуткой комнаты. Ведь, давайте начистоту, вы мой лучший друг. О, не кто-то конкретный. И, конечно, не те, кого я на самом деле знаю и люблю. Не те, кто пытался быть моими друзьями. Не мой брат. Не моя мама. Ни один из парней или девушек, которым я лгала, которых я обманывала. Вы. Вы — масса людей, о которых я ничего не знаю, вы мой лучший друг. А знаете почему? Потому что я вам нравлюсь, и любовь одного человека не может сравниться даже с небрежным взглядом ста миллионов. Это невозможная, нечеловеческая волна поддержки. Не потому нечеловеческая, что вы не люди, а нечеловеческая, потому что ни один человек не способен это обработать, понять. Слава — это наркотик, и сейчас, сидя здесь, в этой грубой маленькой комнате, пропахшей дымом, пойманная в ловушку каким-то неизвестным шутником, я знаю, что сегодня поступила… действительно подло. Я была плохим человеком, и я причинила боль многим людям, которые волнуют меня больше всего в этом мире, потому что я зависима от внимания. Я делаю вещи, которые вредны для меня, моих друзей, моего здоровья и моего мира, чтобы получить больше силы; потому что я думаю, будто мне нужна эта сила, чтобы делать хорошие вещи. Но вместо этого я просто делаю глупости. И я говорю в прямом эфире, поэтому не смогу отредактировать это или забрать слова обратно. Так что спасибо, что слушаете. Я действительно сильно ненавижу себя сейчас, спасибо за то, что вы мой друг.