Юлия Монакова - Путь Светлячка

— Ты прилетел домой? — запинаясь, уточнила Светлана.

— Ну нет, домой я попал далеко не сразу… Самолёт сел в какой-то дыре ещё до Ташкента. Спасибо хоть, что уже в Союзе. Там нам всем выдали копейки за боевые и ранения. Суммы и впрямь были смешные. Кому-то пятьдесят, кому-то сто рублей… Потом ткнули в непроходимую ночную темень и сказали: «Там Ташкент». Всем было абсолютно наплевать на наши награды, бинты и костыли. Нас просто бросили одних в незнакомом месте и сказали: выкручивайтесь, как знаете.

— Так не бывает, — покачала головой Светлана. — Такого просто не может, не должно быть!!!

Даниэль бережно провёл ладонью по её лицу, отодвигая упавшие на лоб волосы. Смотрел он при этом ни Светлане в лицо, а точно сквозь неё.

— Мы с ребятами купили хлеба, сигарет и консервов. Водки не нашли. Вернулись к осуждённым и угостили их. Они ведь были наши. Мы не делали различия между арестованными и собой. Караульные не рискнули мешать. Наоборот — даже сняли с них наручники, чтобы пацаны смогли пожрать нормально. Потом мы с ребятами скинулись и поймали машину до Ташкента. Приехали в аэропорт… и увидели, что там сидит не менее двух тысяч людей, таких же, как мы — уставших от войны и покалеченных ею.

Светлана ясно, как наяву, увидела перед глазами эту картину. Увидела — и содрогнулась.

— Еды не было. Денег не было, — продолжал Даниэль. — Многие солдаты сидели в ожидании бесплатных билетов по два месяца. Да даже если бы и остались какие-то деньги… всё равно не было билетов в нужном направлении. У касс выстроились огромные очереди. Дышать в зале аэропорта было нечем. Всем были глубоко безразличны наши увечья и окровавленные бинты. Но и нам было наплевать на всех. Особенно на никогда не воевавших полковников и генералов. Мы, дембельнувшиеся, не отдавали честь никому. Ни патрулю. Ни офицерам… Один подполковник возле кассы попытался было покачать права, но жена быстро уволокла его от греха подальше, взглянув нам в глаза. Дверь в комендатуру кто-то выбил. Милиция, военный комендант и патрульные сваливали на ночь из аэропорта — боялись. Нас, наверное, и в самом деле можно было испугаться. В наших лицах не осталось ничего человеческого…

Он снова замолчал. Светлана видела, что эта исповедь морально опустошила его. Но всё-таки не удержалась от вопроса.

— Так тебе удалось улететь домой?

Он покачал головой.

— Не успел.

— Что значит — не успел?

— Недавно я нашёл в интернете статью… — откликнулся он. — В Ташкенте за время афганской войны было убито несколько тысяч советских дембелей, вот так же ожидающих бесплатных солдатских билетов по требованию. Убито не врагами, а своими же соотечественниками: местными ташкентскими бандитами. Охотились за «чеками». Грабили, отбирали последние гроши, раздевали… Мне, наверное, повезло. Меня не убили. Шарахнули в темноте по голове железным ломом, а потом, обыскав, просто бросили без документов в какой-то канаве, надеясь, что подохну сам.

Светлана привычно обхватила руками собственные плечи, словно уговаривая себя успокоиться.

— У меня не укладывается в голове, — произнесла она наконец, — как такое могло произойти в Ташкенте. В этом чудесном, гостеприимном, солнечном городе!.. Я ведь была там на съёмках. Славные, очень приветливые и хлебосольные люди… Грабили? Убивали? Железным ломом по голове — и в канаву?!

— Ну, отморозков хватает в любом городе, даже в самом замечательном, — отозвался Даниэль. — Всегда и везде найдутся охотники за лёгкой наживой… А дембеля-афганцы были действительно лёгкой добычей. Особенно поодиночке… Подкараулить такого в тёмном переулке и взять тёпленьким — раз плюнуть.

— Но почему, зачем, боже мой — во имя чего нужно было всё это терпеть?! — воскликнула Светлана, негодуя от всего сердца. — Я имею в виду, сидеть день за днём в аэропорту, ждать бесплатных билетов как манны небесной, подвергать опасности собственную жизнь… вам самого Афгана, что ли, было мало? Почему нельзя было просто позвонить родителям?! Почему нельзя было… ну, я не знаю… добраться домой на попутках?

— Представляю это увлекательное путешествие безногого дембеля из Ташкента — аж в Московскую область, — усмехнулся Даниэль. — Многие из нас физически не вынесли бы подобное путешествие. Разумеется, каждый, кто мог — связывался с родными, за ними приезжали и забирали домой. У кого-то просто не было домашнего телефона, так что звонить было некуда. Многие ребята вообще были из деревень… Кто-то не хотел напрасно беспокоить членов своей семьи. В общем, у каждого был свой резон так поступать.