Васиииилий Роооозанооов — быстро, быстро, быстро, быстро проговорим, проговорим, проговорим ему-ему-ему-ему-ему-ему хвалу-хвалу-хвалу за-за-за-за-за-за-за ехидство, ехидство, ехидство, усмешку, усмешку, усмешку, искренность и коварство, искренность и сладость, сладость, сладость, искренность и гадость, гадость, гадость, сладость и гадость, и беспокойство, беспокойство и умиротворенность, умиротворенность и коварство, искренность и беспокойство, коварство и сладость, и гадость, гадость и сладость, и умиротворение
И быстро-быстро-быстро-быстро проговорим-проговорим-проговорим-проговорим всем-всем-всем-всем им-им-им-им-им-им и все другим-другим-другим-другим, все, что было и было, и есть и было, было, было и есть-есть-есть-есть-есть и было-было-было и есть, и было, и есть, и было, и есть есть-есть-есть, и было
Предуведомление
Не следует думать, что на пределе этого текста я соотношусь с Петербургом в качестве некоего репрезентанта неких неантропоморфных прямых или метафоризированных сущностей. Нет, я соотношусь с ним как простая и целостная человеческая монада, нисколько не уступая ему ни в мерности, ни в динамичности, ни в топологической мощности и темперированности.
* * *
Я подумал, что в Петербурге
Хорошо жить красиво и бедно
Однако, это не для меня
* * *
Мне подумалось, что в Петербурге
Кровь немножечко леденеет
Однако, у меня самого она ледяная
* * *
Мне подумалось, что в пустыне Калахари
Вряд ли слыхали о Петербурге
Да, но там вряд ли слыхали и обо мне
* * *
И еще я подумал, что в Петербурге
Не до конца преодолена смерть
Впрочем, я и сам ее преодолел неокончательно
* * *
И подумалось мне, что в Петербурге
Очень уж все насыщено Петербургом
Я это чувствую
* * *
И подумалось, что в Петербурге
Все еще попахивает Ленинградом
А вот это мне как раз и понравилось
* * *
Мне просто подумалось, что Петербург
Должен быть столицей самого себя
Как и я для самого себя
Но эту мысль я сохранил глубоко в сердце
* * *
Я подумал, что в Петербурге
У меня очень много знакомых
Да так и оказалось
Однако, однако… однако
* * *
И подумал, подумал я, что в Петербурге
Живая метафизика, но какая-то гнилая
Вернее, гнилая метафизика, но какая-то живая
Вернее, жизнь в Петербурге
Гниловатая, но зато метафизическая
Вернее все — и жизнь и метафизика и сама гнилость
какие-то гниловатые
А где они не гнилые-то?
* * *
Мне подумалось о Петербурге
Что я не смог бы там жить
Однако, где бы я смог?
* * *
Мне подумалось, что в Петербурге
Всегда есть место для безумства
Однако же, где его нет
* * *
Мне подумалось, а что, если в Петербурге
Собрать всех милых моему сердцу мертвецов
Однако же сам и ужаснулся этой картине
* * *
И подумалось мне о Петербурге —
А не подозревает ли он меня во всем этом
Однако, осмотревшись, несколько успокоился
Предуведомление
Уже давно ищут следы и способы обоснования бытования и укрепления понятия «русский народ» как в сфере социальной, интеллигибельной, так и в мистических зонах преднебесья. И даже на небесах. Но за многолетними опытами и параллельным существованием этого феномена никто не делал попыток обнаружить следы его продавливания в природу. То есть найти отпечатки на природном, досоциальном, докультурном.
Присмотримся же повнимательнее.
1.
1v| o3442 Плывут по небу облака
Белые
Вдруг ветер нагоняет тучи
И смешивает все могучим
Порывом
И незаметная рука
Прозрачно, задом-наперед
И вверх ногами: Мой народ
Русский! —
Начертывает
Что можно прочитать только сверху
С ее позиции
2.
1v| o3443 Нашли медведя — он уж стар
Пока его там поднимали
Из берлоги
Пока вели, предпринимали
Там разное, он сразу стал
Умирать
Но напоследок развернулся
Когтями грудь себе рванул
Ее как хляби распахнул
И хлынуло в лицо нам: Русский
Народ
3.
1v| o3444 Козявка Божия присела
На белый отворот рубашки
Его
И странные замашки
Замечал он
Как будто бы плясала-пела
И плакала
Одновременно
Он лупу мощную берет
И на спине ее: Народ
Русский! —
Начертанное
Обнаруживает
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу