Ирвин Уэлш - Резьба по живому

— Рад за тебя…

— Нахуй парней, — затыкает его Франко. — Уж вас-то я никогда не хотел. Ваабще!

Наконец-то его сын моргает. Вынимает из пачки сигарету. Женщина за стойкой как будто собирается что-то сказать, но вместо этого отворачивается.

Рот Франко растягивается в довольной улыбке.

— Мне нравилось иметь сыновей чисто теоретически , но меня никогда не интересовали ни ты, ни Шон. Я никогда не любил вас так, как моих девочек. Моих красивых, богатых, избалованных девочек. Вы, пацаны, — он качает головой, — никогда не видел в вас, пацанах, никакого смысла.

Майкл вдруг разжимает губы, сомкнутые в презрительной ухмылке. Сигарета в его пальцах направлена на Франко:

— Все сказал?

— Не-а, — говорит Франко, вставая. — Где сейчас твоя маманя живет?

Майкл в первый раз улыбается. Подкуривает сигарету. Смотрит на отца:

— Хуй знает.

Демонстративный бойкот со стороны Майкла бессмыслен: адрес, по которому Франко направляется, крепко засел у него в памяти, ведь это рядом с домом, где когда-то жил его ненавистный конкурент. Двигаясь снизу по Дьюк-стрит к Истер-роуд, а затем по Ресталриг-роуд, он смотрит на почти сдохшем айфоне недавно присланное видео. Грейс и Ева сидят на кушетке и машут в камеру — одна задорно, а другая застенчиво и настороженно. СМС от Мелани: «Скучаем по тебе и любим тебя!»

Внутри у Франко что-то шевелится, но он отключает телефон и подавляет эмоции. Он в Лохэнде, и темнеющие улицы под моросящим дождем вызывают в памяти лишь непрерывную канитель прошлых разборок и вендетт. Противоречивые чувства здесь неуместны. Он прячется на крытой автобусной остановке и, достав трубу из «Теско», пытается вбить номер сотового Мелани на допотопных многофункциональных клавишах. В груди поднимается злость, и Франко старается дышать медленно, пока под воздействием его крупных пальцев меняющиеся иероглифы на скачущем жидкокристаллическом экране постепенно складываются в ее номер. На остановке также наличествуют: дохлый голубь, выброшенный кебаб (который выглядит лучше загнувшейся пташки) и две пустые банки из-под «Теннентс супер лагер», аккуратно поставленные одна на другую. Франко охватывает эйфория, когда набирается полный номер Мелани, включая штатовский код «+1».

После этого телефон сдыхает. Просто вырубается сам собой.

Франко отчаянно жмет кнопки. Нихера. Сдох. Франко смотрит на телефон со жгучей злостью и уже собирается растоптать. Но вместо этого зафутболивает пивные банки по тротуару и запихивает трубу обратно в карман.

«Дыши. Раз, два, три».

Дождь усиливается и стучит по крыше остановки, а Франко ненадолго предается призрачным воспоминаниям, теплым и хорошим, которые так и не выходят до конца из тени и не разворачиваются полностью. Девушка дотрагивается до его руки, ее волосы касаются его лица, ее запах у него в ноздрях. Неужели такое бывало с ним и до Мелани? Конечно да. Но он не может этого допустить — не может позволить, чтобы это место стало не таким, каким он сам его сделал. Затем грохот ослабевает, ветер стихает, а дождь снова переходит в мелкую морось.

Подъезд легко найти. Одно время Франко строил далеко идущие планы о том, чтобы подбросить зажигательную бомбу в соседний дом, где обитал Ча Моррисон, его давний враг. Теперь Фрэнка удивляет, что этот чувак так сильно его волновал, что сам он вообще задумывался о подобных вещах. Какое великое преступление совершил Моррисон против него или он против Моррисона? Ничего такого не приходит на ум. Одни разговоры, которые набирали обороты, становясь диковинной чередой угроз и ответок. В остальном же у них было ноль оснований для конкуренции. Они взаимно подогревали этот конфликт, чтобы придать своей жизни драматизма, силой воображения превращая вражду в жестокую реальность.

Он заходит в соседний подъезд и понимает, что не может вспомнить, в которой из шести квартир живет Джун. Он без понятия, какой фамилией она пользуется. Не видно ни таблички с ее девичьей фамилией Чизем, ни, слава богу, таблички с фамилией Бегби, которой она стала пользоваться и под которой зарегистрировала Шона и Майкла, хотя они с Франко никогда не были расписаны. Ни одна из дверей не наводит на мысль о большом богатстве, поэтому он останавливает выбор на той, что сильнее всего вопиет о нищете. Она выкрашена черной краской, немного пролившейся на дверную раму, и выглядит раздолбанной. Скотчем приклеен желтеющий клочок бумаги, где написано, что здесь проживает ДЖ. МАКНОТОН. Франко стучит в дверь — и точно, открывает Джун.