Дженни Даунхэм - Негодная

– А мы не можем вместо этого сходить в больницу?

– Она бы великолепно смотрелась в какой-нибудь пьесе Чехова, – говорит Стэн. – Неистребимое желание оказаться в другом месте. – Он оборачивается и улыбается Кэролайн. – Ты принята на работу. Начнешь с понедельника.

По идее, это шутка, но Кэролайн шуток не понимает. Она в ужасе. Ее глаза вдруг наполняются слезами. Мэри отправляет Стэна за сигаретами, а сама пересаживается на заднее сиденье. Так чудесно обнимать свою дочку, гладить ее волосы, утирать слезы.

Чтобы показать Кэролайн, что не только ее мучают страхи, Мэри рассказывает девочке про ночь во время войны, когда она пряталась в шкафу вместо того чтобы пойти в бомбоубежище. Отец и Пэт искали ее, не нашли и ушли в бомбоубежище сами. А Мэри сидела в шкафу, надев на голову кастрюлю и спрятавшись среди маминых пальто.

– Я стала рыться в карманах, – говорит она, – и угадай, что я нашла!

– Деньги?

– Помаду. Я намазала ей губы и щеки и почему-то твердо поверила в то, что со мной ничего плохого не случится. Это был знак от моей мамы – я так решила. И знаешь что? Я и потом брала эту помаду, как только начинался авианалет, и наш дом совершенно не пострадал, ни одного стекла из окон не вылетело.

– Это просто совпадение. – Кэролайн перестает плакать и отталкивает руку Мэри. – Никакого волшебства не бывает.

– А как же волшебные квадраты? – говорит Мэри. – Не станешь же ты спорить, что они существуют, если любишь математику?

Кэролайн хмурит брови. Мэри берет с переднего сиденья газету Стэна, отрывает от нее кусок, ищет в сумочке ручку и показывает Кэролайн фокус, которому ее однажды научил один мужчина в баре: рисует квадрат из отдельных квадратиков, в каждый из которых вписано число. Сумма любых чисел по вертикали, горизонтали и диагонали равняется пятнадцати. На Кэролайн этот математический фокус производит впечатление, и Мэри радуется этому больше, чем шторам и простыням, которые она так старательно выбирала, новой одежде в гардеробе, кулинарным книгам, недавно купленным кастрюлям и сковородкам, а также правилу, которое она ввела для себя: никогда не позволять ни одному мужчине оставаться на ночь у нее дома теперь, когда с ней живет дочка.

Мэри протягивает Кэролайн новенький тюбик помады «Красный глянец».

– На случай, если тебе понадобится храбрость.

Девочка едва заметно улыбается. Вот так-то лучше.

Мэри сердито стукнула чашкой по столику и зыркнула на девочку. Она бы делала вырезки из этой книги еще несколько часов.

– Хочешь пройтись по магазинам? – спросила Мэри. – Как насчет Карнэби-стрит? Мы могли бы прямо сейчас пойти, если хочешь.

– С меня довольно приключений, Мэри. Я теперь буду жить спокойной жизнью. В мире слишком много трудностей.

– Да ладно тебе, пойдем отсюда. И почему ты не подкрасишь губы помадой, которую я тебе дала?

– Которую ты мне дала тогда, в своей квартире?

– Нет, в машине. В самый первый день, когда ты приехала. Бояться стыдно, Лондон не такой большой, как тебе кажется. Он разделен на кусочки поменьше – вроде маленьких городов. И все они называются по-разному. Есть Хэкни, конечно, и Энфилд, где я жила, и Ковент-Гарден, где я работаю, и Сохо, куда хожу обедать или встречаться с друзьями. Там имеются автобусы, поезда метро и трамваи, чтобы путешествовать из одного района в другой. Это похоже на головоломку, которая соединяется в чудесное целое.

Девочка посмотрела на Мэри с интересом, но промолчала.

– Я актриса, ты знаешь об этом? Я только что завершила сезон в Кромере, на побережье. В данный момент не работаю, потому что хочу сосредоточиться на тебе. Только что отказалась от работы в Венеции. Это в Италии.

– Да, – сказала девочка, – я знаю.

– Ах! – рассмеялась Мэри. – С географией у тебя так же хорошо, как с математикой, да?

– Ты, наверное, говоришь про маму?

– Моя мама умерла. Я вовсе о ней не говорю.

– Я имею в виду мою маму – Кэролайн.

– Да, именно так.

– А я – Кейти.

– Конечно. Я это знаю.

Мэри откинулась на спинку кресла, чтобы это обдумать. Несколько минут она сидела молча, а девочка продолжала что-то записывать в блокнот. Кейти – дочь Кэролайн. Кэролайн – дочь Мэри. У Мэри тоже была мать, у той тоже и так без конца, как в русской матрешке.

Но так можно совсем потеряться. И закончить рассуждения во мраке, оказавшись в пещере с неандертальцами.

Мэри сглотнула подступивший к горлу ком и мысленно вернулась к Кэролайн.