Эдуард Овечкин - Норд, норд и немного вест

Известие о совместной вылазке заметно взбодрило экипаж, он же (пусть и в странной неестественной интерпретации) семья. А в семье, несмотря на неурядицы, порознь бывает скучно. А тут такой повод и в выходной не расставаться. Да ещё и с привалом, на который Лёня вон полтуши маринует!

На сбор в субботу доктор пришёл в самом его конце — можно было бы написать последним, но про докторов так выражаться не принято.

— Владимир, ты что, в туфлях? — уставился на Вовины штиблеты командир.

— Ну а в чём мне, в лаптях ходить? Я же врач, офицер и военный моряк.

— А я? — и командир показал взглядом на свои резиновые сапоги (щёгольские, в пол-лодыжки, но тем не менее резиновые).

— А вы как хотите, мне дела мало до этого.

— Ты бы галстук ещё нацепил, клоун.

— Вот как у вас зубы заболят, так мы и посмотрим, каков я клоун.

— Не пугай, ты же клятву Гиппократа давал, я знаю!

— Какую клятву? Какого Гиппократа? Да вы ту клятву видели? А? Темнота. И вообще, я клятву советского врача давал, но она тоже секретна и никто из вас, мелких людишек, правду про то, что в той клятве, не узнает!

— Зам! Дай ему магнитофон нести! Пусть от него лучше музыка льётся! Ну что, все готовы? Старпом — веди!

В принципе, если бы нужны были просто грибы, то идти куда-то не было необходимости — росли они чуть не между домов. Но, во-первых, грибы были просто поводом, а во-вторых, старпом пригрозил показать такое местечко, что все мы рты поразеваем от того сколько «ТАМ» грибов. И палец поднял вверх, а вот его собака (опытный, хоть и не по своей воле, компаньон старпома в шатаниях по сопкам), наоборот — обречённо повесила уши.

Шли весело. Собирать грибы по дороге старпом запрещал, — там всё равно высыпать придётся и даров природы будет жалко, а тут, возле посёлка, хоть слабые (женщины и дети) соберут, а нам потерпеть немного надо и уж потом…

— Слушай, — догнал доктора с «вот кэн ай ду» из магнитофона комсомолец, — а чего это я удочку несу, не подскажешь? Для тебя взял — ты и неси!

И сунул доктору удочку. Бэушный старпом, заметив это, вручил доктору ружьё в чехле, потому, как брал он его тоже не для себя, а по приказу командира, для доктора.

От магнитофона, удочки и ружья доктор стал совсем пасмурным. А ещё туфли, как назло, оказались и вправду не очень пригодными для топанья в них по сопкам: приходилось не идти, как всем, а, как офицеру и военному моряку, прыгать с камня на камень и с кочки на кочку. При этом ружьё больно стукало поясницу, а удочка всё норовила отхлестать по голове, и один только магнитофон мирно висел на груди и пел. Доктор сопел, терпел и ни с кем не разговаривал — даже на шутки в свой адрес не огрызался.

— Как вы потом все у меня прощения будете вымаливать, ума не приложу? — только и буркнул один раз за всю дорогу.

На место пришли к обеду: место и вправду было прелестным — с широким весёленьким ручьём, водопадами и уютной долиной между огромными, почти горами, сопками.

— Ну? — радовался старпом, — Что я вам говорил? А? Красота же, да? Да? Скажите?

Красота-то красотой, но грибов не было совсем. Особенно не расстроившись, побродив, для приличия, с полчаса по окрестностям, решили начать сбор грибов с привала, для чего силами БЧ-5 развели костёр, нашампурили мясо и стали резать салаты. Снарядили три поисковые партии и выслали их искать грибы подальше, времени на это положили два часа. Звали доктора и стол готовить и грибы искать, но не барское это дело, сказал доктор, руки свои замарывать в сырой еде или ноги утомлять. Хлопнув стакан, для успокоения нервной системы, расшатанной нами, долбоёбами, он ушёл к ручью рыбачить.

Вернулся минут через двадцать и приказал подать ему редиску. Хлопнул ещё стакан.

— Ну что, — поинтересовался зам, — не клюёт?

— Кто не клюёт?

— Ну рыба, кто.

— А как она может клевать, если у неё нет клюва? А? — и доктор захрустел редиской.

— А как ты ловил? — уточнил комсомолец.

— Ну как. Крючок закинул и ждал сидел.

— Это же спиннинг, Вова! Надо бросать и наматывать, бросать и наматывать!

— Нечего делать мне. Я и на работе достаточно устаю, чтоб ещё и на рыбалке уставать, а наматывать мне жена не разрешает.

— Может, подстрелишь нам кого?

— А кого?

— Ну на мясо.

— А вы какого хотите? Нежного и мягкого или красного и жилистого? Кого мне вам подстрелить? Трюмного Андрея, например, или штурманского Славика?

— Так, забрать у него ружьё! — приказал командир, — И, Вова, почему ты пьёшь, когда все терпят?