Антуан Лорен - Красный блокнот, или Парижский квест «Cherchez la femme» [litres]

Четверг, 30 января

Я позвонила и услышала его голос. Было начало девятого. Книжный уже закрылся. Возле домофона висела табличка с именами жильцов, и, разумеется, среди них значился «Л. Летелье». «Да?» – спросил голос. Мне хотелось сказать: «Это Лора Валадье». Наверное, после этого наступило бы молчание, а потом он пригласил бы меня подняться. А может, сам спустился бы. Но я не смогла. Я чувствовала, что мне нужно еще немного времени, и потому пробормотала: «Извините, я ошиблась». «Ничего страшного, – ответил голос. – Всего вам доброго», – и раздался щелчок. Я стояла перед застекленной дверью подъезда и заглядывала внутрь. Справа дверь, должно быть, вход в книжный магазин – в моем доме в первом этаже расположен магазин дизайна «Аркан-17», у них точно такая же. Я рассматривала лестницу и плиточный пол и думала, что человек, которого я не знаю, но который так хорошо знает меня, каждый день видит эту картину. Хлоя говорила, что он не всегда владел книжным магазином. Раньше он работал в инвестиционном банке, но в один прекрасный день взял и все бросил. Мне нравится идея, что можно вот так разом изменить свою жизнь. Я сама с двадцати четырех лет только тем и занимаюсь. Возвращаясь на стоянку такси, я думала о том, что мы с ним все-таки поговорили, хотя он об этом и не догадывается. Голос у него, хоть и искаженный домофоном, приятный, а его пожелание «всего доброго» сопровождало меня весь вечер, в том числе за ужином у Жака и Софи. Мне приходится в который раз рассказывать, как на меня напали и как я оказалась в коме, и это мне изрядно надоело. Сестре, например, я ни словом не обмолвилась. Она прислала мне по электронной почте письмо: «No news? Все нормально?» Я ответила: «У меня все хорошо. А у тебя?» Не уверена, что захочу делиться с ней событиями последних двух недель. У нас с Бенедиктой все меньше общего. Даже когда мы говорим о прошлом, выясняется, что мы помним совершенно разные вещи. Иногда у меня складывается впечатление, что мы родились от разных родителей.

Пятница, 31 января

Сегодня я изображала Софи Калль. Пришла к книжному магазину. Села на лавочку в сквере и стала смотреть на витрину «Красного блокнота». Внутри было три человека: высокий длинноволосый парень с бородкой, белокурая женщина лет шестидесяти и Лоран. Он точно соответствует описанию Уильяма, который при известии о том, что я нашла адрес Лорана, пришел в страшное возбуждение. Он все уши мне прожужжал, чтобы я зашла в магазин. Лоран действительно «выше среднего роста, худощавый, шатен, лет сорока пяти – сорока семи, с карими глазами». Уильяму в составлении мужских портретов можно доверять. Поначалу я видела Лорана только издалека, потому что не рискнула приблизиться к витрине. Он ведь знает меня в лицо. В одиннадцать часов длинноволосый бородач вышел из магазина и здесь, в сквере, встретился с парнем в куртке с капюшоном и купил у него траву. Я уверена, что это была трава, – настолько быстро совершилась у подножия памятника сделка. Не знаю, догадывается ли Лоран, чем увлекается его продавец, но я видела, как блондинка вытаращила на вернувшегося бородача глаза и с печальным видом покачала головой – она-то наверняка в курсе. Потом Лоран пошел обедать, и я последовала за ним. Он поднялся по улице Пантий и свернул на улицу Пас-Мюзет. Я шла в нескольких шагах за ним и видела его только со спины. Пожалела, что не взяла оставшийся от Ксавье «Никон-51» – единственный фотоаппарат, которым я умею пользоваться. Могла бы сделать несколько снимков, а потом послать их ему на адрес магазина. Анонимно. Он сел на террасе кафе рядом с рынком. Кафе называлось «Надежда». Я выждала немного, стоя на углу, а потом зашла в кафе и устроилась через два столика от Лорана. Официант шутливым тоном сказал ему, что, видимо, случилось нечто из ряда вон выходящее, раз Лоран пришел обедать. Из их краткого разговора я поняла, что обычно Лоран заглядывает в это кафе только по утрам. Я заказала салат «Цезарь» и бокал белого вина. Счет прилагаю. На нем указано точное время: 13.38. Внизу написано: «Официант 2». «Салат “Цезарь” – 9,30 евро. Вино (бокал) – 4,20 евро. Кофе – 2,20 евро. Итого: 15,70 евро».

Лоран заказал мясо под соусом, бокал красного вина и кофе. За обедом он читал книгу в странной белой обложке. Наверное, одна из тех, что рассылают по книжным магазинам еще до того, как книга выйдет из печати. Читал он с карандашом в руках и время от времени подчеркивал некоторые места. Чуть отклонившись в сторону, я смогла рассмотреть его в профиль. У Лорана прямой нос и четко очерченные губы. На подбородке – щетина. Глаза у него мягкие, пожалуй, немного грустные, но неожиданно ставшие веселыми, когда официант отпустил какую-то шутку, – я ее не расслышала. Мне всегда нравились мужчины, у которых вот так моментально меняется взгляд. Как у Ксавье или у моего отца. Неподалеку от Лорана сидела блондинка в сером костюме. Она изучала какие-то бумаги в папке и дважды, мечтательно затягиваясь сигаретой «Вог», посмотрела на Лорана. Мне хорошо известен этот женский тип: им достаточно пару раз улыбнуться, попросив передать соль или перец, чтобы привлечь к себе внимание мужчины. «Официант, у меня на столе нет сахара, – громко произнесла она. – Вы не могли бы принести мне сахар?» Лоран пил кофе без сахара, но даже не поднял голову на голос женщины. Тем временем официант принес и поставил перед ней сахарницу. «Съела?» – с ехидством подумала я. И сделала вывод: как большинство не сказать чтобы красивых, но обаятельных мужчин, Лоран понятия не имеет о своей привлекательности. Женщина ушла. Кофе она пила без сахара.