Стивен Фрай - Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения

Ясон обнял Медею.

– Ты кудесница! [205] Тут уместнее всего ему было бы выбрать слово «тауматург». Целую жизнь тому назад, когда я в свои восемь лет учил древнегреческий, наш школьный учебник напоминал нам слова, происходящие от греческих: «график» и «графический» – от «графо», «телефон» – от «фонос» и всякое такое. Никогда не забуду своей оторопи, когда в словарном списке возникло слово «таумасо» и полезная подсказка: « таумасо – я дивлюсь или поражаюсь чему-либо. Легко запомнить по слову „тауматург“». И впрямь легко, надо полагать, раз я его не позабыл.

Они пробрались вдоль северного берега на восток и зашли в порт в Ираклионе [206] Также Хандакас. , где падение Талоса еще не заметили.

Запаслись провизией на последний отрезок пути домой и поплыли к Иолку [207] Здесь завершается «Аргонавтика» Аполлония Родосского (а также «Аргонавтика Орфика» – греко-византийский пересказ V или VI века, якобы версия Орфея). То ли Аполлонию не удалось дописать, то ли он счел, что лучше сохранить верность названию и рассказывать только о путешествии, никак не затрагивая последствий, – неизвестно. .

Ясон преклонил колени перед Пелием, расстелив перед собою руно.

Успешное возвращение Ясона и его команды, да еще и с Золотым руном, – последнее, чего ждал Пелий или на что надеялся. Коварные люди, отправляющие героев в походы, непременно верят, что шлют их на верную погибель. Коварные люди никогда не набираются ума-разума, потому что коварным людям неинтересны мифы, легенды и истории. Было б им интересно, они бы умнели и одерживали победы, а потому нам лучше радоваться их невежеству и скудоумию.

– Извини, что так долго, – сказал Ясон, – но Колхида довольно далеко, и на пути нашлась парочка препятствий.

Пелий под любопытными взглядами свиты изо всех сил изображал удовольствие.

– Принимаю от тебя руно. Смотрится и впрямь как настоящее. Можешь идти.

Аргонавты удалились. Сразу было ясно, что Пелий не намерен уступать трон. Более того, Ясон обнаружил, что его отец с матерью, Эсон и Алкимеда, умерли. Кто-то говорил, что родителей Ясона, а также его младшего брата Промаха прикончил Пелий, кто-то – что безутешный Эсон отравил жену и сына, а затем сам пал на меч после того, как Пелий сообщил ему, что «Арго» наверняка утонул и все на нем погибли.

– В любом случае, – горестно проговорил Ясон, – за их смерти в ответе Пелий.

– Давай-ка я разберусь с этим, милый, – сказала Медея. – Вы родственники, и тебе негоже будет прерывать его жизнь. Сам знаешь, до чего щепетильны в этом смысле и боги, и смертные.

Медея подружилась с девятью дочерями Пелия, ПЕЛИАДАМИ [208] Не путать с Плеядами, семью сестрами – дочерями Атланта и Плейоны. См. «Миф» (с. 285). Еврипид сочинил трагедию под названием «Пелиады», но она утрачена. , – Алекстидой [209] Позднее ее заполучил себе в жены Адмет, и она предложила умереть за него. Геракл вырвал ее душу из рук Смерти, как вы помните. , Алкимедой [210] Тезка матери Ясона, что вносит путаницу. , Антиноей, Астеорпеей, Эвадной [211] Понимаю, это имя несколько выделяется среди прочих, верно? И оно единственное, не смутившее проверку орфографии у меня на компьютере. «Эвадне» означает «пресвятая», что наводит меня – ошибочно – на мысли об Эвандере Холифилде. [Эвандер Холифилд (р. 1962) – американский профессиональный боксер в полутяжелом и тяжелом весе. – Примеч. перев. ] , Гиппотоей, Амфиномой, Пелопией и Пейсидикой.

– Какая жуткая жалость, что ваш отец стареет, – сказала она им. – Мой отец Ээт на двадцать лет старше Пелия, а выглядит – и держится – так молодо, что сгодился бы Пелию во внуки.

– Как так? – спросили сестры.

– Вы, наверное, наслышаны о моих умениях, – проговорила Медея.

– Говорят, ты – ведьма ! – сказала Пелопия.

– Это слово мне всегда казалось отвратительным. Мне больше нравится «ворожея». Да, есть способы сделать вашего отца юным, но вам же вряд ли такое интересно?

– О, еще как интересно, еще как! – воскликнули девушки, очень любившие своего отца.

Медея подготовила мерзкий фокус. Девушки пялились, остолбенело разинув рты, как Медея взяла старого барана, взрезала ему глотку, а затем порубила на мелкие кусочки и закинула их в громадный котел. Следом набросала туда же волшебных трав и проделала над варевом зрелищные пассы. Внезапно послышалось блеяние, из котла выскочил ягненок и весело ускакал прочь [212] «Резво бежит и молочного вымени ищет», как пишет нам довольно трогательно Овидий. [Овидий, «Метаморфозы», кн. VII, стих 316, пер. С. Шервинского. – Примеч. перев. ] .