Стивен Фрай - Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения

Не успел «Арго» отплыть от Скалы сирен подальше, как перед Ясоном встал непростой выбор. На западе располагался пролив между кошмарными СЦИЛЛОЙ и ХАРИБДОЙ. Сцилла – ужасное шестиглавое чудище, свисавшее со скалы и забиравшее с палубы любого судна, проходившего слишком близко от нее, шестерых моряков себе на обед. Но попробуй только держаться слишком далеко от ее скалы, и окажешься на пути у Харибды – стремительного бурливого водоворота, способного втянуть в себя целый корабль.

Ясон же приказал Анкею брать в сторону, в обход и Сциллы, и Харибды, и идти к другой опасности – к Планктам, или Бродячим скалам [199] Планеты – тоже «бродячие скалы», слово «планета» происходит из того же источника: планетаи означает «бродяги». Древние астрономы обратили внимание на разницу между планетами и другими небесными телами, заметив, что планеты движутся по небу вроде бы без всякого порядка, и потому назвали их планетес астерес, то есть бродячими звездами. . Они располагались в бурных водах близ горы Этна, от ее ярости свирепо бурлили и пенились между опасными рифами, а Этна клокотала пламенем и дымом.

Как только «Арго» попал в тамошние течения, обратно уже не повернешь. Их несло к залитым водой черным вулканическим валунам, Анкей изо всех сил старался держать корабль. «Арго» – большое судно, однако сейчас стало все равно что игрушечное, так мотало его в белопенных стремнинах [200] Или как «Сокол тысячелетия», что пытается вырулить в поле астероидов. [ «Сокол тысячелетия» – вымышленный космический корабль из вселенной американской киноэпопеи «Звездные войны». – Примеч. перев.] . Поверх рева течений Ясон слышал въедливый занудный бубнеж носовой фигуры. Когда наконец смог разобрать, что она говорит, он дернул к себе Анкея и проорал ему на ухо:

– Не пытайся рулить! Брось!

– Что?

– Брось румпель. Брось!

– Ты спятил?

– Делай, как велю!

Анкей подчинился. По правде говоря, пытаться удерживать румпель в таких водах – как ловить тигра за хвост, и Анкей даже рад был оставить это дело и препоручить душу свою небесам.

Теперь все они были в руках богов – и именно об этом толковала носовая фигура. Судно мотало туда-сюда, из стороны в сторону, крутило, крутило, бросало вниз и ставило на дыбы, но как-то ему удавалось двигаться вперед, ни разу не коснувшись скал. Когда же наконец их вымело из бешеного бурленья в спокойное море, аргонавты пали на колени и возблагодарили богов за это чудесное спасение.

Все – кроме одного.

– Вот потеха-то была, – сказала Медея, оглядываясь на дым, пар и брызги, курившиеся над рифами. – А еще разок можно?

– Это все Гера, Царица неба, – сказал Ясон. – Это она провела нас. Когда причалим к берегу, надо обязательно принести ей в жертву крупную телку.

Причалили они через несколько дней – к зеленому плодородному острову Схерия, родине феаков [201] Ныне Корфу. . Царь и царица острова АЛКИНОЙ и АРЕТА встретили их радушно, закатили пир и обеспечили животных, чтобы можно было благодарно помолиться и принести жертвы Гере за то, что провела их между Планктами.

На Схерии они провели неделю, и тут в гавани бросили якорь пять незнакомых кораблей. Колхидских кораблей. Самого Ээта на борту не было, но вожак той флотилии представился царю Алкиною и взялся настаивать, чтобы ему выдали Медею.

– Она – собственность царя Ээта, а не пирата Ясона. Ээт требует ее возвращения.

– Но, насколько я понимаю, Медея не желает возвращаться в Колхиду.

– Превыше всего желание ее отца. Ясон и Медея – не муж и жена. К тому же при ней ценный священный предмет, принадлежащий нашему царству.

– Что же это за предмет?

Посольство посовещалось.

– Не имеем права сказать.

В другой части дворца Медея стояла на коленях перед царицей Аретой.

– Ты не представляешь, до чего жесток мой отец, – причитала Медея. – Он чудовище.

– Но и Ясон, похоже, какое-то чудовище, – сказала Арета. – Колхи говорят, что он похитил твоего юного брата и порубил его на куски, а куски те побросал в море. Действительно ли желаешь ты жить с таким человеком?

– Это ложь! – прорыдала Медея, волосы ее пали к стопам царицы, и Медея мела ими, раскачиваясь вперед-назад. – Мой брат умер от лихорадки, и Ясон первым предложил, чтобы мы потратили бесценное время и устроили ему подобающие похороны.

Сердце Ареты не устояло.

– Я сейчас же поговорю с мужем, – сказала она.

В тронный зал она успела вовремя – Алкиной выносил вердикт.