Леонид Милош - Братья по крови

— Завтра пальто куплю, уже одно присмотрел в комиссионке, и сестренке куртку, да и на жратву еще во сколько останется, — мальчишка сделал всем понятный жест, проведя большим пальцем по горлу. — И жизнь, вообще-то, не дерьмо, сегодня четыре машины вымыл, так что жить можно, не пропаду.　

Эдик покровительственно посмотрел в глаза парню, хлопнул его по плечу и, ничего не сказав, залез в машину.　

— Эдик, ты чего столько пацану дал! — недовольно буркнул Крест, выруливая на, дорогу.　

— Ладно, не бухти.　

Машина уже набирала скорость, когда Эдик остановил водителя:　

— Подожди, я сейчас…　

Эдик проворно выскочил из машины и быстро побежал обратно, догоняя удаляющуюся фигуру паренька. Тот, заслышав шаги, удивленно обернулся.　

— Стой!.. Это тебе… носи… — запыхавшись, выдохнул Эдик, на ходу снимая с себя теплый махеровый шарф.　

Мальчишка ошарашенно стоял, держа в руке белоснежный нарядный шарф, и смотрел, как незнакомый дядя побежал обратно к машине, хлопнул дверцей и умчался в ночь. «А все-таки неплохая эта чертова жизнь, раз есть на свете такие странные добрые дяди», — подумал паренек. И повязав этим мягким и теплым шарфом шею, он весело зашагал дальше своей дорогой.　

Крест очень тщательно выполнил поручение шефа, проверив тот случай с изнасилованием, случившийся на территории двадцать восьмого отделения милиции. Этим делом, по поручению Креста, и, разумеется, за деньги, а значит, более добросовестно, занимался знакомый майор из районного управления. Все факты подтвердились. Очкастый интеллигент не обманул. Изнасилование, подкуп начальника отделения, следователя, затем грамотное запугивание свидетелей и, наконец, грубый «наезд» на саму же потерпевшую. И уголовное дело расползлось, растворилось, как табачный　дым. Подозреваемый в изнасиловании Матросов Игорь Петрович сорока трех лет от роду оказался бессовестно оклеветанным и спас свое честное имя.　

Собрал все необходимые сведения Крест и о самом гражданине Матросове. Три года назад тот ушел из ОБХСС. Ушел без скандала, по-хорошему, и даже, наоборот, начальство уговаривало остаться. Не за горами и подполковничьи звезды, а там, глядишь, до полковника рукой подать. Тем более Матросов считался перспективным работником и был на хорошем счету в главке. А просто так такие люди с таких должностей не уходят. Тут что-то было не то. И Крест копал дальше, собирая все новые факты. И наконец нашел то, о чем так и не узнали в милицейском главке.　

В последний год работы Матросов лично занимался одним из крупнейших деревообрабатывающих комбинатов и его директором Кальманским Геннадием Борисовичем. На комбинате была выявлена крупная недостача и пересортица древесины. Кальманского арестовали, но неожиданно у опергруппы, работающей по комбинату, начинаются проблемы. Во время болезни Матросова из его личного сейфа пропадают все оперативные разработки по комбинату и документы, компрометирующие его директора. Ключи от сейфа были только у зама Матросова. Зама с треском выгоняют из органов. Дальше каким-то непонятным образом запугиваются все стукачи с комбината, а двоих даже убивают. Потом этим делом очень живо начинает интересоваться заместитель прокурора города. Он освобождает Кальманского из-под стражи, а сотрудникам милиции устраивает мощный разнос. Как те посмели фабриковать дело на невинного человека, отличного хозяйственника, честнейшего гражданина?! Были компроматы? Где они? Украли? Да что они прокурору голову морочат, надо их самих за решетку — за произвол, за нарушение закона, за подтасовку фактов!　

Матросов быстро заминает дело и, собрав сотрудников своего отдела, объявляет — раз документы пропали, свидетели пошли в отказ, значит, о деле Кальманского надо забыть. Да и прокуратура не на их стороне. Дело закрывается — и точка. Оперативники были искренне удивлены и озадачены. Дело в том, что их шеф Матросов никогда не сдавался, да и мужик он был не робкого десятка, прокуроры сколько раз его пугали, но он упорно гнул свою линию. А тут вдруг такая резкая перемена, словно подменили человека.　

Скоро дело Кальманского забыли. Появилось много другой работы. Деревокомбинат акционировался и, вообще, стал частной лавочкой. Потом начались кадровые перетряски в главке, а затем и в управлении БХСС. Стали создаваться новые подразделения, появились новые названия. БХСС превратился в ОБЭП, и еще раз сменилось руководство. Наполовину сменился состав и в отделе Матросова. А потом и сам Матросов подал заявление об уходе. О деле двухгодичной давности уже никто и не помнил.