Леонид Милош - Братья по крови

Раушельбах все больше нравился Наташе. Нравился своим тактом, манерой поведения, умом. Он ясно дал понять, что хочет ее как женщину, хочет быть вместе с ней, но в то же время он не давил, не тиранил ее, как другие мужики, имеющие власть и деньги, не дожимал ее до постельной развязки. Если она не хочет, он и пальцем до нее не дотронется. По-другому — не в его правилах. Ведь он — джентльмен. Когда Раушельбах позвонил ей, она сказала, что собирается на неделю в Россию. Он очень удивился. Какое совпадение, он тоже должен ехать в Россию. Его уже давно зовут на переговоры русские бизнесмены. Есть очень интересные строительные проекты и выгодные предложения. Германия готова вкладывать в Россию долгосрочные инвестиции, больше даже не ради выгоды, а ради укрепления добрососедских отношений. Ну, и, конечно же, прибыль от этого тоже будет. Без прибыли ничего не делается…　

— Тогда поехали вместе, — сказала Наташа.　

— Поехали, — с радостью согласился Зигмунд.　

— Только тебе, наверное, в Москву надо?　

— И в Москву, и в другие города. Программа насыщенная. Главное, мне надо встретиться с одним крупным русским бизнесменом, слышала о таком, о Горчакове?　

— Нет.　

— У него сейчас очень интересные проекты. Он три раза у меня был, и мне он понравился. Любопытный молодой человек, напористый.　

— А в каком городе он живет?　

— Постоянно он живет в Лондоне и в Женеве. Но сейчас приехал в Россию. Сегодня утром секретарь корреспонденцию разбирал и сказал, что от господина Горчакова пришло сообщение. Сейчас ему пошлю ответ, пусть встречает нас…　

Через неделю они были в России. Остановились в интуристовской гостинице, только в разных номерах. Еще в самолете Зигмунд молча взял Наташину руку в свою и посмотрел в ее глаза долгим и чуточку печальным взглядом　

— Знаешь, какая у меня есть мечта? — тихо спросил он, как будто их могли услышать.

— Какая? — спросила Наташа, удивленно глядя на собеседника.　

— Яхта, море, и мы с тобой одни — и больше никого. После этого и умереть не жалко.　

Она сжала в ответ его ладонь и очень нежно посмотрела ему в глаза. Ей почему-то сейчас стало жаль этого человека. Никто из мужчин так настойчиво не ухаживал за ней, ничего не получая взамен.　

— Может, твоя мечта и сбудется. Я уже два года не плавала на яхтах.　

— Поплыли. Забудем обо всем и уплывем куда-нибудь подальше.　

— Посмотрим.　

Зигмунд с надеждой посмотрел на нее и еще раз почувствовал, как сильно любит эту женщину. Может, действительно, судьба улыбнется ему и его мечта сбудется? Они вдвоем, и больше никого. Последняя лебединая песня.　

После Москвы Горчаков повез их в свой родной город. Каково же было удивление Наташи, когда она узнала, что они едут именно туда, где прошло ее детство, молодость.　

Сергей Владимирович Горчаков ей понравился, правда, она никак не ожидала, что он такой молодой, почти ее ровесник, может, на пару лет постарше. Он был очень начитан и остроумен, с ним было приятно общаться. Хотя, естественно, он уделял больше внимания господину Раушельбаху, от которого многое зависело. Если тот подпишет контракт о долгосрочном сотрудничестве с Горчаковым, то для него это будет стремительным взлетом. Не на одну и не на две ступеньки он продвинется в своем бизнесе, а сразу на целый пролет, встанет в один ряд с самыми крупными бизнесменами страны. И это в его-то годы.　

Сотрудничество решили начать, как пожелал того господин Раушельбах, со строительства Диснейленда. Проект дорогостоящий, и кусок земли под него нужен соответствующий, гектаров двести, не меньше.　

— С землей у меня уже есть наметки, — говорил Горчаков, — вот только надо немного подождать. Лучше это строительство начать после выборов, я очень надеюсь, что у нас будет другой мэр.　

— А почему при этом нельзя? — искренне не понимал немец. — Разве России это не выгодно? Мы вкладываем в вас деньги, даем вам прибыль.　

— Все, конечно, так, но интересы страны не всегда совпадают с интересами некоторых государственных чиновников.　

— Тогда их надо менять!　

— Когда этих чиновников много и их интересы между собой совпадают, это не так-то просто. Их интересует свой личный карман, а не страна. У них свои интересы, и они лоббируют интересы своих фирм.　

Раушельбах кивнул головой:　

— Я понимаю. У вас сейчас трудный период, становление рынка, демократия. Вначале всегда сложно. Взяточничество и преступность. Кстати, у нас в Германии очень много говорят о русской мафии.