Йоханнес Зиммель - Весной в последний раз споет жаворонок

— Величайший художник Колумбии, — ответил его двоюродный брат.

— А рядом с собором расположен дворец кардинала с огромными бронзовыми дверями, — с воодушевлением продолжал адвокат, — и дом Мануэлы Зайонц…

— А это кто такая? — снова перебил Циннер.

— …страстной возлюбленной Симона Боливара, спасшей ему жизнь.

— Как она… — начал Циннер.

— Она вышвырнула его в окно! Ее дом сегодня — резиденция президента. Посмотрите на солдат! Вслушайтесь в музыку! Празднично и торжественно, правда?

Ритт сжал плечи Мириам.

— Потрясающее зрелище! — не унимался Нигра. — Каждый день ровно в пять. Туристы со всего мира! Смотрите! Грандиозно, правда?

— А почему эта… как бишь ее… вышвырнула Боливара в окно? — спросил Йошка Циннер.

— Она была замужем. Ее муж вернулся домой в то время, как у нее был наш национальный герой. И что ей оставалось делать? Он отделался только сломанной ногой. Мраморная доска под ее окном напоминает нам об этом любовном приключении. И несмотря на свои грехи, Мануэла считается героиней колумбийского народа.

— Вон он стоит, — сказал Ачилле Мохадо.

— Стоит — кто? — переспросил Циннер.

— Американец.

Мохадо показывал рукой на толпу.

— Какой американец? — спросил и Нигра.

— Господи Боже, да тот, который приходил ко мне и хотел все знать о Маркусе Марвине.

— Где? Где он? — Йошка Циннер подался к окну.

— Вон он удирает… Ты не увидишь его больше, Йошка. Наверное, он нас заметил. А я, идиот, еще показал на него рукой. Вот он и смылся…

— Вы уверены, что это был именно ваш американец? — спросил печальный комиссар Галуччи.

— Абсолютно уверен. Могу поклясться. Не видать мне никакого благополучия, если это был не он.

Над площадью гремел любимый марш Гитлера.

Дождь усиливался — во второй половине дня в Боготе всегда идет дождь.

— Самый ядовитый из всех созданных человеком газов является 2-3-7-8-TCDD. Со времен промышленной катастрофы 1976 года его называют севезо-диоксином. Вот характеристика этого суперяда: вызывает раковые заболевания, поражает репродуктивную систему, влияет на развитие детей. В девять раз ядовитее цианистого калия, в шестьдесят тысяч раз чаще, чем контегран, вызывает уродства…

Из динамика доносился голос Валери Рот. Монитор «Бетакама» стоял на полу в маленькой комнате пансиона. Видеомагнитофон показывал все записи, подготовленные для экологического сериала, которые сделали Марвин и его команда. В пансионе, расположенном на окраине большого города, жили Бернд Экланд и Кати. Остальные поселились в гостинице. Оператор, звукооператор, Маркус Марвин и Валери Рот поздним вечером тринадцатого сентября проверяли качество прежних записей.

На экране Валери с микрофоном в руке стояла перед подобием большого генеалогического древа, составленного из сложных химических формул. Оно занимало всю стену лаборатории. Валери говорила:

— Из-за катастрофы в Севезо тетрахлордибензолдиоксин, он же 2-3-7-8-TCDD, снискал дурную славу во всем мире. Но TCDD — всего лишь один из представителей большой «семьи», состоящей из семидесяти пяти диоксинов. И кроме того, есть еще многочисленное и не менее ядовитое семейство — это сто тридцать пять так называемых хлорированных дибензофуранов. Когда мы говорим о диоксинах, то имеем в виду все двести девять представителей этого племени, а не только высвобожденный в Севезо 2-3-7-8-TCDD.

Камера показала здание Министерства внутренних дел в Бонне. Комментарий Марвина:

— Федеральному правительству в Бонне, вернее, тогдашнему министру внутренних дел, ответственному за вопросы с окружающей средой Циммерману в 1983 году — уже в 1983-м! — была представлена публикация о семействе диоксинов. Вероятно, и в предыдущие годы такая информация приходила, — коли уж существовало Федеральное министерство экологии и министр по вопросам экологии. У нас есть сообщение, датированное 1983 годом, и попало он к нам только потому, что одному из сотрудников министерства не дает спать тревога за судьбу этого мира. Он позволил нам снять фотокопию этого документа. Человека, предоставившего этот материал отыскать невозможно — слишком много служащих и сотрудников в министерстве.

— Во всяком случае, очень на это надеемся, — сказал Марвин и трижды постучал по деревянной столешнице.

— Успокойся, — сказала Валери. — Как замечательно сказал Филипп, наш человек выходит совсем из другого угла.

На экране важное сообщение. Голос Марвина.