Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

В своем выступлении Генрих Яковлевич критиковал тех, кто считает: закон стоимости не является регулятором при социализме. По его мнению, нужно создать условия, при которых бы закон стоимости регулировал производство. Иными словами, он ратовал за механизм регулирования производства в зависимости от спроса и предложения на рынке. При этом заметим: автор подобной идеи выдавал ее за нечто новое и весьма оригинальное.

Хочу огорчить вас, уважаемый Генрих Яковлевич. Подобные взгляды подробно изложены в книге Дашковского «Рынок и цена в современном хозяйстве». Вышла она в 1925 году в издательстве «Пролетарий». Автор утверждает: поскольку мы не можем сейчас осуществить измерение стоимости товара, то в силе остается норма прибыли, а следовательно, и закон образования цен, действующий при капитализме. Он так и выразился: тенденция к выравниванию нормы прибыли сохраняется и здесь, как и в капиталистическом хозяйстве. Особо я хочу, Генрих Яковлевич, обратить ваше внимание на то, что Дашковский в обоих случаях вел речь о сохранении капиталистического принципа образования цен и нормы прибыли, а вы выдаете это за новинку.

В двадцатые годы по такому пути шло немало экономистов. И потому, даже не вдаваясь в существо дела, вам, Генрих Яковлевич, следовало бы на них сослаться… Взгляды, мол, такие были в свое время высказаны, но «несправедливо» отвергнуты. Прошу не обижаться на меня за откровенность, но о вашей брошюре можно сказать то, что писал в свое время Вильгельм Либкнехт Энгельсу о трудах Лассаля: то, что в его работах хорошо – не ново, что ново – нехорошо.

Суть механизма стихийного (по вашей терминологии «автоматического») регулирования вы раскрыли и здесь, с трибуны. Вы сказали, что механизм этот хорошо знаком всем экономистам, но они-де сочли его непригодным в условиях социалистического хозяйства. Действительно, он знаком экономистам как механизм стихийного регулирования капиталистической экономики. Но вы, Генрих Яковлевич, в отличие от Дашковского об этом стыдливо умалчиваете…

Этот механизм всесторонне рассматривается в третьем томе «Капитала» Маркса, в котором анализируется процесс капиталистического производства, взятый в целом. Верно я говорю, товарищи?

– Абсолютно правильно… Так оно и есть, – вразнобой ответили в зале.

– Но ведь всем нам хорошо известно и то, что Маркс анализировал эпоху свободной конкуренции, которая давно канула в Лету. Теперь-то утвердилась монополия!

Я убеждена, что вы, Генрих Яковлевич, серьезно ошибаетесь. Позвольте предложить вашему вниманию мнение известного советского ученого академика Глушкова. Говоря о слабости классического рыночного механизма в условиях научно-технической революции, он справедливо отмечает и его привлекательную сторону – внешнюю простоту потребительной стоимости товаров. Ее определяет никем не конструируемый и не регламентируемый механизм взаимодействий между спросом и предложением. Кое-кому кажется, что стоит только ввести этот механизм, и все сразу образуется. Но это не так просто. Я процитирую Виктора Михайловича:

«Классический рыночный механизм может выполнять функцию определения цены товара в соответствии с его стоимостью лишь при соблюдении следующих трех условий. Во-первых, наличие большого количества экономически и юридически независимых покупателей, способных совершать большое число покупок данного товара (многие тысячи и даже более), чтобы сработал закон больших чисел в процессе случайных колебаний цены. Во-вторых, необходимо наличие достаточного числа также независимых продавцов, чтобы исключить возможность сговора и установления монопольной цены. И, наконец, в-третьих, необходимо, чтобы товар существовал на рынке в неизменном виде (без всяких улучшений или тем более замены его другим видом аналогичного назначения) достаточно долго для возможности стабилизации случайного процесса колебания цены».

Есть ли подобные условия в социалистическом обществе? – обратилась к залу Лаврентьева.

– Конечно, нет, – недружно выкрикнули с разных рядов.

– И быть не может! – добавила Лаврентьева. – Более того, таких условий в прежнем их виде не существует даже в условиях современного капитализма. Конечно, закон стоимости там по-прежнему остается стихийным регулятором, но все же механизм серьезно изменился.

Григорий, внимательно слушавший Лаврентьеву, откровенно поделился с Васильевым:

– Интересная женщина! А глаза, ты только посмотри, так и сверкают! Ты с ней знаком?