Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

– Екатерина Александровна, «загадка» здесь пустяковая. Ведь план-то у вас в рублях? Ну так вот, когда вы строчите простыни, рубли очень быстро набегают… Сколько вам требуется времени, чтобы прострочить одну штуку?

– Две-три минуты…

– Давайте прикинем. Если мастерица тратит на каждое изделие по три минуты, то за час она обработает двадцать простыней. За восемь часов – сто шестьдесят штук. Простынь стоит шесть рублей. Это девятьсот шестьдесят рублей для плана. А сколько блузок в день можете сшить?

– Если с отделкой – три штуки.

– А сколько она стоит?

– Десять рублей.

– Значит, для плана дадите тридцать рублей… В тридцать раз меньше, чем на простынях! Но платить за блузки мастерице надо больше, чем за простыни… А фабрике фонд зарплаты дают в процентах от объема в рублях. За три блузки банк отпустит ей столько же зарплаты, как и за пять простыней. Вот почему вас каждый квартал и бросают на прорыв. И пока планирование не изменится, никуда вам от простыней не уйти…

– Но в таком случае мы скоро будем в простыни заворачиваться вместо кофточек… Вот уж не думала, что простыни тоже экономический рычаг, – возмущалась хозяйка дома. – А ведь у нас есть план по костюмам, брюкам, платьям, но почему-то по этим изделиям он ни разу не горел, хотя именно их мы чаще всего недодаем…

– Если вы сорвете задание по конкретным видам изделий, в том числе и по таким важным, как костюмы, юбки, брюки, а план в рублях выполните, то ваше начальство маленько пожурят или, если это уже не первый раз, поставят на вид, выговор объявят. А вот если фабрика не выполнит задания в рублях, тогда дела ваши плохи. Ведь на вале держатся все другие показатели – начиная с фонда зарплаты и кончая темпами роста объема производства. Чтобы этого не случилось, ваше руководство каждый раз, когда намечается недобор рублей, объявляет аврал. И дело не в том, уважаемая Екатерина Александровна, что план по простыням горит. Они просто являются палочкой-выручалочкой, с помощью которой вам каждый раз удается спасти вал, а вместе с ним и зарплату.

– А знаете, Александр Александрович, как мы выполняем план? – вмешался в разговор сын Харитоновых – Анатолий.

– Простите, а где вы работаете?

– Заместителем главного инженера авторемонтного завода. В вашей же Кавказнефти…

– У каждого свои приемы выколачивания вала, – улыбнулся собеседнику Васильев. – А ремонтники… Думаю, что у вас нет выгодных и невыгодных работ. Ведь вы имеете нормы разборки и сборки всех узлов по всем маркам автомобилей и в часах, и в рублях. Какую работу выполнил, за такую и получай. Тут, по-моему, вся ясно и просто! Вы же не можете заранее знать, что и на каких машинах сломается, чтобы учитывать это в плане?

– Предугадывать не можем, но тем не менее план утверждают заранее.

– Не в рублях же, конечно?

– В том-то и беда, что в рублях, – вздохнул Анатолий. – Поэтому проблема выгодных и невыгодных работ у нас стоит еще острее, чем где-либо. В первое время я многого недопонимал. А когда отец «погорел» на снижении себестоимости опор, у меня будто глаза шире открылись. Я увидел, что и на авторемонтном такая же картина, только директор давно приспособился к накручиванию вала…

– На конкретном примере не можете показать?

– Отчего же… У нас стало правилом: машина, на которой надо заменить весь двигатель, обслуживается вне очереди, а машина, у которой полетел лишь один клапан, подшипник или шестеренка, может и месяц простоять. Почему? Не догадываетесь? Да потому, что план утверждают в рублях и каждый год он растет от достигнутого. В рублях планируется и выработка на человека. Чем она выше, тем выше и производительность труда.

– А как определяется фонд зарплаты?

– Тридцать четыре процента от объема выполненной работы. Если мы заменили двигатель – это сразу рублей сто шестьдесят для плана и полсотни в фонд зарплаты. Хотя фактически мы ее здесь расходуем в четыре раза меньше. Для замены толкателя, который стоит тридцать шесть копеек, или подшипника ценою сорок две копейки нам надо разобрать и собрать двигатель. Такая «мелочовка» нам не выгодна. Хлопоты на рубль, а навару – копейка. Она пожирает более тридцати рублей зарплаты, или девяносто девять процентов от объема выполненной работы. Так вот, чтобы свести концы с концами, мы при разборке машины или двигателя стараемся как можно больше заменить деталей. Даже тех, что в замене совершенно не нуждаются…

– Знакомая картина, – заметил Васильев. – Но ведь запчастей всегда не хватает. Разве вам выделяют сколько захотите?