Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

Участники совещания одобрительно загудели: «Правильно!», «Надо добиваться».

– Если наш проект не пройдет, то всем придется последовать опыту Васильева… Повторный счет дает солидную прибавку, не требует дополнительного расхода материальных ресурсов. Короче говоря, этот вариант урона обществу не принесет, а трест выйдет из трудного положения. Будут, конечно, некоторые неурядицы в работе, поскольку бригады на сварочных площадках окажутся в двойном подчинении, но другого выхода я, по крайней мере, не вижу.

Черту под дискуссию, у которой, казалось, не будет конца, подвел управляющий:

– Если в ближайшее время объединение не одобрит наш проект, то нам ничего не остается, как создать при заводе цех легких металлоконструкций…

Люди задвигали стульями, собрались было уходить. Но в этот момент к Рустамову подошла его секретарь и подала записку. Лицо управляющего стало будто гипсовым. Он выронил бумажку:

– Только что по радио сообщили – умер товарищ Сталин…

Все замерли, долго не смея нарушить тишину…

Год был завершен трестом на редкость удачно – содействовало тому создание нового цеха металлоконструкций… Плановые показатели выглядели отлично, постоянно имелся резерв фонда зарплаты. Вся эта деятельность развивалась под флагом углубленной специализации. Эти успехи не остались незамеченными. В канун нового года трест был переведен в первую категорию, и Васильев был назначен заместителем управляющего трестом по экономическим вопросам.

Работа заместителя управляющего дала Васильеву очень много. Для него как-то заметно раздвинулись горизонты: если на уровне СМУ и завода потолком для него был трест, то теперь контакты за пределами треста стали обычным делом. Трест был связан практически со всеми нефтедобывающими и общестроительными трестами, предприятиями строительной индустрии, снабженческо-сбытовыми организациями, проектно-сметными институтами объединения. На заседаниях в объединении принимали участие руководители трестов и всех самостоятельных предприятий и организаций. Это дало Васильеву более полное представление о структуре объединения и его деятельности…

Харитонов уже несколько раз приглашал Васильева к себе домой, работа на заводе крепко сдружила их.

– Пощади, меня уж семья замучила, все хотят с тобой познакомиться. А тем более прослышали, что ты собираешься уезжать на учебу, – заговорил он при очередной встрече.

– Нет, не могу, – решил отшутиться Васильев. – Говорят, у вас дочь красавица. Боюсь красивых девушек. Впрочем, шутки шутками, а времени остается мало, так что давайте в следующее воскресенье, не откладывая, и встретимся.

– Договорились.

…Когда Александр шагнул за калитку директорского дома, он не удержался от восторга:

– Прямо пиши натюрморт!

Двор, увитый виноградом, утопал в зелени настолько, что контуры дома были почти неразличимы. А посредине чисто выметенного двора уже стоял полностью накрытый стол с яркими дарами южной осени.

Навстречу гостю и встретившему его Василию Семеновичу вышла хозяйка – простая и симпатичная женщина, довольно высокого роста, с аккуратно уложенными на голове тугими темными косами. В гостях у родителей оказался и взрослый, женатый сын. А дочь Галя действительно оказалась красавицей: гибкая, статная, улыбчивая.

Вскоре все сидели за столом, за которым то и дело появлялись новые блюда: то южные, пикантные, то деликатесы русской кухни. Разговор постепенно шел свободнее, будто сам собой. А все же, как ни старались, не прошли мимо заводских забот.

– Я хотела вас поблагодарить, – неожиданно сказала Екатерина Александровна, жена Харитонова. – Муж говорит, что он с вами целую академию прошел. Мол, даже пелена какая-то с глаз сошла. Стремился как лучше, а вышло – сам рубил сук, на котором сидел. В этой связи я хотела бы задать вопрос уже по моей специальности.

– Пожалуйста, если смогу – отвечу…

– Я работаю на швейной фабрике имени Володарского. И вот никак не могу одной вещи осмыслить. Нас, рукодельниц, мастериц высокого класса, в конце квартала всегда заставляют строчить… простыни. Это стало системой. Спросишь иной раз: «Что же вы людей с таким опытом на ученическое дело посылаете?» Объясняют всякий раз одинаково: план горит. А раз план горит, мы уже знаем: значит, простыни пора строчить… Вот и не могу понять, как же это на простынях можно план выполнить? Блузки с отделкой, куртки, костюмы сложные не могут дать плана, а на простынях выезжаем… В чем же дело?