Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

Выделился голос Бельского:

– Надо согласиться с условием оратора. А то стало уже модно обвинять нас во всех грехах, хотя я лично не знаю ни одного советского экономиста, который бы ратовал за ликвидацию централизованного планирования…

– Пожалуйста, Александр Александрович, продолжайте, – сделал легкий жест рукой председатель.

Васильев, дождавшись тишины, спокойно заговорил:

– Товарищи, я хочу вам напомнить общеизвестный факт. Вы знаете, что первоначально носителями коммунистических идей были социал-демократы. Это было в большинстве стран, в том числе и в России. Как вы все отлично знаете, социал-демократическую партию в России создал Владимир Ильич Ленин. С тех пор как слово социализм стало привлекательным, многие партии используют его в своих названиях, хотя по сути и являются сугубо реакционными. Даже Гитлер нарек свою партию социал-националистической. А сколько мы знаем сегодня самого разного толка социалистических, социал-демократических партий и центров? Создан даже «Всемирный союз национал-социалистов» – открыто неофашистская организация. Однако рабочие судят о партиях не по названиям, а по характеру их деятельности, по тому, чьи интересы они защищают.

Поэтому я вас хочу спросить, уважаемый Владимир Михайлович: неужели вы полагаете, что после того, как мы убедительно доказали всему миру преимущество централизованного планирования, у нас найдется экономист, который выдвинет лозунг: «Долой централизованное планирование! Да здравствует стихия, анархия – мать порядка!»

Обратимся к брошюре. Действительно, слов «план», «планирование» в ней больше чем надо. Но это – слова. И только. Давайте будем судить не по словам, а по существу. «Зри в корень!» – советовал Козьма Прутков. – Васильев вышел из-за трибуны и попросил у Кузнецова брошюру. – Откроем раздел «Пропорциональность и прибыль». Здесь вы справедливо отмечаете, что у нас еще немало диспропорций. Как же вы объясняете их появление и что предлагаете для ликвидации? Читаем: «Причины возникающих диспропорций таковы: во-первых, невозможность своевременного переливания капиталов из одной отрасли в другую, из одного предприятия в другое; во-вторых, отсутствие критерия, позволяющего автоматически открывать то тут, то там клапан, чтобы выпускать излишние средства, направляя их туда, где их можно эффективнее использовать…» Таков ваш вывод, уважаемый Генрих Яковлевич! – обратился Васильев к Кузнецову. – Надеюсь, вы не станете упрекать меня в неточном изложении вашей мысли?

– Нет, конечно. Но как же этот вывод вы используете против планирования, когда в нем даже этого слова нет?! – недоумевал Кузнецов.

– Вот именно: в ваших рекомендациях по устранению диспропорций о планировании нет даже упоминания! Что значит «автоматически выпускать средства из одной отрасли в другую»? Автоматизм автоматизму рознь. Автоматизм, регулируемый планом, в соответствии с общегосударственными интересами, не родня «автоматизму», регулируемому рынком, погоней за прибылью. Как явствует из ваших трудов, вы понимаете автоматизм в экономике как стихийное развитие ее под воздействием каких-то сверхъестественных факторов. Экономика может развиваться планомерно или стихийно. Третьего не дано!

Далее. Что значит «выпускать излишние средства туда, где их можно использовать эффективнее»? Что вы понимаете под эффективностью?

На следующей странице, рассуждая о повышении нормы прибыли, вы ставите точки над «и». Читаю: «Где выше норма прибыли, туда и устремляются деньги, средства производства». Это и есть, по-вашему, путь к наиболее эффективному использованию денег и средств производства?! Для внедрения такого механизма в жизнь вы предлагаете создать условия, при которых цены могли бы «под воздействием спроса и предложения отклоняться в том направлении, которое подсказывает всеобщее тайное и равное голосование на рынке с помощью рубля». Что это за условия? Речь идет о капиталистическом механизме эпохи свободной конкуренции, где закон стоимости является стихийным регулятором…

Васильев подошел к Кузнецову, вернул ему брошюру с извиняющимся и в то же время победным выражением глаз, давая понять: «Сам же напросился!»

– Прошлый раз один молодой человек тут рассказал о «поминальнике», висевшем у меня над столом в аспирантские годы, – продолжил Васильев с трибуны. – В нем было несколько вопросов, на которые я искал ответы. Более десяти лет минуло с начала моего поиска… Многое давно для меня прояснилось. И чем яснее я себе представляю эти ответы, тем более простыми они кажутся. Еще работая в строительстве и на заводе, я убедился в непригодности показателя «валовая продукция» для измерения стоимостного объема продукции и оценки работы предприятий. Естественно, меня заинтересовало: кто, когда и почему предложил определять на его базе объем производства в денежном выражении?