Бруно Апиц - Повести и рассказы писателей ГДР. Том I

— Ну конечно, такое одолжение я могу ей сделать, — бурчит Пауль с напускным равнодушием, но от тайной радости его сердце бьется быстрее.

И вот днем в канун Нового года он тащит вместе с Мале ее корзину к остановке Гезундбруннен, ибо ехать на трамвае, конечно, и думать нечего. Да и на Северном кольце вагон «Для пассажиров с ручным багажом» блокирован рослыми собирателями хвороста и их мешками. Так же обстоит дело и на Вестенде, где у них пересадка, и надо тащить тяжелую корзину вверх и потом вниз по лестнице.

Наконец они стоят перед «Аквариумом» и созерцают на другой стороне Курфюрстендамма огромное треугольное здание из плит песчаника, похожее на мамонта; с завтрашнего дня в нем начнет работать Мале. Шесть этажей громоздятся друг над другом, и еще выше — застекленный зимний сад. А совсем наверху гигантские буквы: «Отель «Эдем».

К порталу то и дело подходят машины, а через вращающуюся дверь, которой управляет бой в ливрее, непрерывным потоком идут элегантные дамы и господа в шубах и пушистых мехах. Среди них особенно много офицеров с погонами в чехлах [6] Ношение погонов было запрещено. .

— Спроси сначала, как нам подняться наверх, — предлагает Пауль.

Он остается стеречь корзину, а Мале, смущенно и пугливо озираясь, проскальзывает через вращающуюся дверь в теплый вестибюль. Мраморные колонны и высокие, позолоченные канделябры, пальмы и толстые красные ковры, все эти элегантные господа и дамы, которые развалились в глубоких креслах и как будто с упреком уставились на нее, сначала вызывают в ней смятение. Она нерешительно останавливается. Элегантный господин во фраке очень вежливо осведомляется, что ей угодно, а потом уже гораздо менее вежливо и с высокомерной улыбкой объясняет, где и как ей надо доложить о себе.

Трудно по узкой лестнице черного хода тащить вдвоем корзину до шестого этажа. На втором повороте лестницы Пауль говорит:

— Ну-ка, помоги мне поставить эту штуковину на перила!

И потом, задыхаясь, один, без передышки поднимает корзину наверх, хотя девушка испуганно уговаривает его сделать передышку. Когда он с помощью проходящего мимо лакея наконец опускает корзину на пол перед дверью ее комнаты, он весь в поту. Сердце у него отчаянно колотится, колени дрожат, и он поскорее садится на корзину… но он улыбается.

— Никогда бы не подумала, что ты такой сильный, — говорит Мале с восхищением. Вот эти слова он и хотел услышать; они льстят его самолюбию, и он хвастает:

— Да мы раньше такие вещички на часовой цепочке носили. В нашем ферейне меня никто не мог одолеть в борьбе, кроме нашего вожака. Но и его я однажды двойным нельсоном уложил на обе лопатки.

Внизу их предупредили, чтобы они ждали перед указанной комнатой, пока не придет кто-нибудь с ключом. Но этот «кто-нибудь» заставляет себя ждать. И вот они сидят совсем рядышком на корзине и ждут. Говорят о том, о сем и наблюдают за лифтами, чьи озаренные светом и отделанные красным деревом кабины совсем близко от них проносятся со свистом вверх и вниз. Потом она говорит:

— Так вот, пока я не забыла, это за твои труды, и огромное спасибо.

И она сует ему в руку бумажку в три марки. Пауль сначала отказывается: неприятно, что Мале платит ему, как посыльному. Но у него нет ни пфеннига на обратный путь, поэтому он все же берет деньги.

В эту минуту появляется с ключом новая соседка Мале по комнате, Ида, белокурая, со взбитыми локонами, представляется на чисто берлинском диалекте. И сейчас же посвящает «новенькую» во все особенности ее новой работы.

— Шеф этажа ужасный воображала, а старая коза, которая выдает белье, невозможная придира. Но ей не надо ничего спускать. И как можно чаще морочить голову. Ну а насчет гостей, и прежде всего офицеров — их здесь уже пропасть, — надо держать ухо востро! Они считают, что к постелям всегда полагаются грелки. Тут, знаешь ли, приходится делать вид, будто так оно и есть. Тогда они теряют голову и дарят тебе всякие штуки. А у них все есть: хлеб, мясные консервы, даже шоколад. Ну и говоришь всегда «сливки-то уже сняты», а потом оставляешь их с носом.

Ида продолжает болтать; в своем коротком платьице, черных прозрачных чулках и белом передничке она выглядит очень пикантной.

— Да, вот еще насчет выходных… здесь с этим сложно: полагается один раз в две недели, но частенько в последнюю минуту еще откладывают, если что-нибудь задержит. Вот так случилось со мной сегодня, перед самым концом года. Я хотела со своим Фредом — мы все равно что помолвлены — пойти встречать Новый год на Иоахимштрассе. А на первом этаже как раз поймали одну из наших, она что-то стащила, и ее вышвырнули… и мне теперь надо там помочь. Да вот шести марок за билеты жалко, выбросила псу под хвост.