Бруно Апиц - Повести и рассказы писателей ГДР. Том I

Строительная фирма платила царскому правительству по тридцать рублей за рабочие руки, доставленные на строительство в Карелию. Тридцать рублей заплатил Пауль врачу за то, что тот направил его в Кандалакшу якобы за медикаментами. Он дал ему еще тридцать для инженера, чтобы этот продажный пьяница, поставлявший фирме рабочую силу, «не заметил» побега Пауля. Деньги в течение многих недель собирал путиловец.

Но Пширер все-таки лишил работорговца заработка. Он перепилил кандалы у путиловца и, спрятав его под соломой на дне старой телеги, увез с собой.

Петербуржец был отличным организатором. В Кандалакше он связался с одним матросом, который достал для них два билета до Архангельска и благополучно передал их на попечение железнодорожника, работавшего на линии Архангельск — Череповец — Петербург. В конце 1916 года Пауль вышел на станции Тихвин, — он был уже кочегаром паровоза, а его помощник, путиловский кузнец, поехал в Петербург.

Паулю повезло. Здесь никто не признавал его за немца: русским языком он уже владел не хуже, чем родным. В Тихвине, что лежит на юго-востоке от Петербурга, он устроился механиком на мельницу. Хозяин мельницы, некто Мерович, известный в городе ростовщик, нанял его за восемьсот рублей, полагая, что приобрел молодого русского механика.

— Если ты врешь, что освобожден от воинской повинности, — грозил Мерович, — я тебя изувечу. А деньги, друг любезный, вырву у тебя даже из глотки. Потому не трать их зря… Береги… Не думай, что тебе удастся надуть Меровича. Я на ветер денег не бросаю…

Кряхтя и вздыхая, отсчитал этот куль с мукой восемьсот рублей, но Паулю дал из них только пятьдесят, остальные спрятал в карман:

— Не все сразу. Работай, через месяц получишь еще.

Пауль поселился на окраине города. Семья Балкановых приняла его за благовоспитанного молодого человека из Пензы. Они считали, что он квалифицированный рабочий, из тех, что починят швейную машину, а самовар превратят в паровой двигатель. Да и зарабатывает неплохо. По крайней мере, так думал Ваня, младший отпрыск Балкановых. Но девушка из соседнего дома, с которой Пауль вскоре познакомился, думала иначе.

— Что-то не верится, что вы из Пензы. Слишком книжная у вас речь. Так говорят люди в университетах, литераторы, словесники. Но оставим это, я не любопытна. — Она лукаво улыбнулась. — Любопытство может мне только повредить.

У Ирины был гладкий лоб, черные, отливающие синевой волосы и ясные глаза. Она была молода, ходила легкой, почти летящей походкой. Когда она двигалась или разговаривала с ним, на сердце Пауля Пширера делалось тепло. Он не умел скрывать своих чувств. Ирина понимала все, но делала вид, что ничего не замечает. Она училась в университете. Чтобы получить разрешение на жительство в Петербурге, она должна была предъявить полицмейстеру желтый билет — документ, дающий право заниматься проституцией. Девушкам-еврейкам жить в Петербурге было запрещено, а проституткам можно. Университет Ирина окончила. Однажды, когда Пширер зашел к ней, она положила перед ним на стол один документ и со смехом посмотрела на Пауля.

Он начал читать, повертел бумажку в руках, снова принялся читать, положил на стол, потом опять взял и прочитал еще раз. Это была справка врача, наблюдавшего студентов Петербургского университета. Врач удостоверял, что выпускница университета Ирина Петровна Бершикова до сего дня сохранила девственность. Пауль ясно представил себе, как удивился этот врач, вернее, этот полицейский чин, подписывая такое свидетельство. Да и как было не удивиться? Проститутка, не продавшая себя, интеллигентная девушка с отличными манерами, с высшим образованием и университетским дипломом, к которому приложен желтый билет, выданный пять лет назад чиновником того же ведомства. Этот билет так и остался неиспользованным.

Ирина и Пауль подружились. У нее были связи в Петрограде, и она старалась использовать их. Пауль Пширер помогал ей, выискивая соратников для борьбы за прекращение войны. Первым, кого нашел Пауль, был старый грузчик с мельницы.

В феврале поднялись петроградские рабочие, солдаты и матросы, зашатались основы царского тропа. Для Ирины и Пауля эти события не были неожиданностью. Ирина дважды ездила в Петроград, она разыскала там друга Пауля — старого путиловца.

— Передай привет товарищу немцу. Скажи ему, что пилку, которой он распилил мои кандалы, я храню в альбоме, как редкий цветок. Приедет в Петроград — пусть зайдет… Покажу ему мой гербарий… Скоро ему представится случай поработать…